Он уже давно утратил вкус к этой их другой жизни: теперь у него жена, две дочурки. Ну, впрочем, он сам, по крайней мере, в отличной форме. Может, никого убивать и не понадобится, размышлял он, открывая платяной шкаф. Может, на этот раз все будет иначе.
— Еще посмотри! — сказал спокойным, безжалостным тоном большеголовый человек, которого все называли Малыш Джонни.
Это был крепкий смуглый мужчина с плечами как у портового грузчика, кем он и был в семнадцать лет, и ему совсем не подходило прозвище Малыш Джонни, но оно было не более бессмысленно, чем широко распространенная у американских таможенников привычка называть мужчин среднего роста коротышками или обращаться к самым отъявленным, самым продажным стервам «детка».
— Посмотри еще,— повторил он.
Была полночь. В казино «Фан парлор» весело стрекотали колеса рулеток и кассовые аппараты, но не все было так же хорошо в самом Парадайз-сити. Мистеру Джону Пикелису, владельцу казино «Фан парлор», а заодно и всего Парадайз-сити, сегодня было не по себе. Хотя он был одет в трехсотдолларовый костюм, а на его губах застыла улыбка — такая же шикарная, как и шелковый галстук от Диора,— в его черных пронзительных глазах затаилось глубокое раздражение.
— Говорю тебе, я обшарил весь дом раз десять, Джонни,— все перевернул вверх дном. Мы распотрошили все, что можно,— нервно повторял мордатый Бен Мартон. Пятидесятилетний капитан полиции стоял по стойке «смирно» на ворсистом ковре, слушая низкое гудение мощного кондиционера и истекая потом, точно батрак на плантации в жаркий солнечный день. Начальник полиции Мартон очень боялся Джонни Пикелйса, и это эмоциональное состояние было вызвано не только волнениями из-за первых признаков возрастной импотенции, но имело под собой более реальные основания. В Парадайз-сити только последний идиот или невежда взирал бы на Пикелйса без страха.
— Ищите, ищите.и еще раз ищите, пока не найдете! —приказал вождь местного преступного мира. Пресса — не местные газеты, само собой,— частенько называли Пике-яиса «рэкетиром», но это было такое же преуменьшение-его истинного ранга, как если бы Адольфа Гитлера назвали «задиристым», а знаменитую феноменально пышногрудую актрису-немку с киностудии «XX век — Фокс» — «дружелюбной». Он был безусловно и несомненно «папой», главой преступной организации, в чьей власти находился весь округ Джефферсон. Он локтями, кулаками и кастетами расчистил себе путь наверх: начав свою карьеру разнорабочим в порту, он шел, сметая все и вся на своем пути, и давно привык, чтобы все делалось по его прихоти. Хотя сейчас Пикелис занимал фешенебельный пентхаус и у него была внешность, которую возможно приобрести лишь после нескольких сеансов зубопротези-рования стоимостью в четыре с половиной тысячи долларов каждый, он по-прежнему рассуждал как простой портовый рабочий.
— Проверь еще десять раз, Бен, и не прекращай поиски, пока не найдешь все, что этот сукин сын у себя припрятал,— заявил он Мартону тоном почти императорским. Город, распростертый у подножия здания, по большому счету и был его империей, причем власть даровать жизнь или смерть была лишь одним из проявлений безграничного могущества этого человека.— Мы заткнули Барринджеру пасть, но нам надо найти теперь собранные им улики!
— Но, Джонни...
— Он же был не пустое трепло, Бен,— сурово возгласил главарь гангстеров.— Если он намекнул, что у него против нас есть улики, они у него, безусловно, должны были быть.
Бесчестный полицейский вздохнул.
— Может, все сгорело в машине? — предположил он.
Пикелис устремил на него изучающий взгляд, не понимая, как такое возможно, чтобы взрослый мужчина. был настолько коррумпированным и безжалостным, будучи в то же время настолько наивным и беспомощным. И вдруг он понял, каким образом оба его кумира — Муссолини и Батиста— пали жертвой предательства таких же вот неумех. Гитлеру и Наполеону повезло больше, ибо они набрали себе в ближайшее окружение лучшие умы, но, пожалуй, было бы нереалистично надеяться найти столь же блестящих служак в небольшом южном городке на границе между Флоридой и Джорджией.
— Я сформулирую это еще раз, Бен,— простыми, доходчивыми словами, а ты слушай во все уши,— пророкотал Пикелис.— Я прибрал к рукам этот город двадцать лет назад, создал организацию. Моя организация управляет этим городом, и мы все на этом неплохо разбогатели. И вот, чтобы оставаться богатым и на свободе, мы нарушаем законы, мы проламываем черепа, а время от времени нам приходится убивать людей. И невзирая на полицию штата, федеральную полицию, правительственные расследования, несмотря на разоблачительные публикации в крупных журналах и порочащие нас телерепортажи, мы все еще в этом бизнесе. Но если улики, собранные Барринджером, не попадут нам в руки, мы все окажемся в большой беде. Может, вообще всему крышка. А это значит, Бен, что ты не только лишишься своей никелевой бляхи. Это может также означать электрический стул.
Начальник полиции хрюкнул, быстро соображая, чем тут пахнет. Потея и дрожа от страха, он все же уловил, что, кто бы ни завладел этими пропавшими уликами против Пикелиса,— тот сразу же получал власть над Парадайз-сити.
— Я снова все осмотрю. Дюйм за дюймом. Я все стены расковыряю,— пообещал он с неубедительной откровенностью.
Пикелис встал и прошел к окну во всю стену, из которого открывался восхитительный вид на город.
— Когда найдешь, не забудь принести мне,— посоветовал он.— Парня, у которого в голове зародились дурные намерения на этот счет, разорвало в клочья на Кре-сент-драйв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98