П.Т. Карстерс, несомненно, знаменитость в самом точном значении этого слова. Всякий патриотично настроенный американец — и немалое число британцев, французов, японцев, итальянцев и прочих латинян — знает, что мистер Карстерс унаследовал свыше 26 миллионов долларов 45 центов от своего покойного отца и что П. Т. коллекционирует редкие экземпляры огнестрельного оружия старинной работы, красивых женщин и изящные гоночные автомобили итальянского производства. Он коллекционер взыскательный и с размахом, о чем подробно писали в разное время журналы «Лайф», «Эсквайр» и «Пари-матч».
Он выдающийся коллекционер.Некоторые из его гоночных автомобилей очень красивы, некоторые из его женщин были итальянками, но все без исключения артикулы его оружейной коллекции уникальны.
Он держит свою коллекцию в длинной галерее городского особняка на Манхэттене, расположенного на Семьдесят первой улице, близ Пятой авеню, и обыкновенно демонстрирует ее миловидным женщинам перед ужином. Это его коронный номер. Коронным номером иных мужчин является шампанское и цветы, или длинные патлы и сандалии — с бубенчиками! — или пара-тройка приемов бытового каратэ на заднем сиденье «форда» во время последнего сеанса в придорожном кинотеатрике. Что касается П. Т. Карстерса, то новой знакомой он обычно предлагает «А хочешь, загляни ко мне как-нибудь на чашку чая, посмотрим заодно мою коллекцию старых ружей»,— и та обычно заходит. Еще, как можно догадаться, он большой дока по части вкусных завтраков.
Мистер Карстерс, чья леденящая душу ловкость в обращении с не и автоматическим огнестрельным оружием принесла ему кличку Мочила, был весьма культурным человеком. В двадцатом веке вполне возможно быть одновременно первоклассным убийцей и все же считаться культурным человеком. Мистер Карстерс имел блестящее воспитание и утонченный вкус. Он ежедневно принимал душ, дважды в год посещал дантиста и никогда не зазывал к себе девушек моложе двадцати одного года, вне зависимости от степени их красоты, голода или похотливости. Он никогда не обращался со своими предложениями к чужим женам или к слишком болтливым женщинам, а также и к тем, кто имел предрасположенность к спиртному или к истерикам, и сии правила исключали из его круга общения примерно 91 процент женского населения в местах его обитания.
Все это упрощало и облегчало жизнь. Вечером 28 мая ему нанесла визит прекрасная леди, блондинка, балерина шведского происхождения,— гордая, богатая дама с огромными голубыми глазами и упруго-стальным телом профессиональной танцовщицы. Она познакомилась с Карстерсом на роскошном банкете в Рио-де-Жанейро в феврале и сразу же решила, что ей необходимо взглянуть на его коллекцию старинного оружия. И вот теперь, по прошествии трех месяцев, ощущая в своем желудке приятное тепло от двух бокалов восхитительного мартини, она предвкушала ночь, полную очарования и надежд.
Было пять минут девятого. Она уже осмотрела двадцать шесть редчайших старинных пистолетов филигранной работы. Один из шести существующих в мире «куксонов» — кремневое ружье, сделанное
Глассом в Лондоне в 1775 году, «баттанзани» 17,00 года с серебряной инкрустацией и даже германский мушкет 1500 года, каждый из которых представлял музейную ценность. Был у него и испанский кремневый мигелет с коротким стволом дудочкой, и шарлевильская модель 1777 года французского армейского пистолета, и даже длинноствольный «харпер ферри» 1806 года калибра 0,54. Было также несколько, непотребных на вид маленьких «дерринджеров» и обрезов, которыми пользовались в прошлом веке промышлявшие на Миссисипи шулера. Он знал историю каждого экспоната своей коллекции и увлеченно рассказывал все эти истории, уснащая рассказ любопытными подробностями, прибаутками и жестикуляцией, которой позавидовал бы любой сенатор с Юга.
— А вот это — гордость моей коллекции,— заявил миллионер с неотразимой улыбкой, указывая на видавший виды старенький шестизарядник калибра 0,44 в застекленной витрине.
— Прошу прощения, мистер Карстерс,— в дверях появился высокий лысеющий дворецкий. Второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов Америки лучезарно улыбнулся, полагая, что в любом случае ничто не сможет нарушить его заманчивых планов на этот вечер.
— Прошу прощения, сэр, за вторжение,— в замешательстве продолжал обычно хладнокровный прислужник,— но вам только что передали весьма необычное сообщение по телефону. Звонивший уверял, что речь идет о жизни и смерти.
Карстерс, точно добродушный тигр, довольно ухмыльнулся и в один присест осушил свой бокал. Шведская танцовщица поняла, что хозяин дома заинтригован.
— И в чем же суть сообщения, Родмен? — спросил коллекционер оружия.
Ливрейный лакей вздохнул, покачав головой, вытащил из кармана клочок бумаги и вперил в него взгляд.
— Может быть, это розыгрыш, сэр, в таком случае я прошу прощения. Если я правильно понял, то вот что вам передали. Цитирую: «Дядя Чарльз потерял азторучку. Приезжай на ферму. Четверг. В девятнадцать ноль-ноль. Условия: черное». Конец цитаты. Я спросил, кто звонит,— предваряя вопрос хозяина, поспешил добавить слуга,— и вам просили передать, что звонила Мария Антуанетта.
— Но звонил мужчина,— заявил Карстерс.
Он не.спрашивал. Он и так знал.
— Да, мужчина. Это что, какая-то игра, сэр? — спро сил озадаченный дворецкий.
— Ну, в общем, да,— задумчиво произнес коллекционер оружия.— Хотя вряд ли многие согласились бы со мной. Причем многие из тех, кто согласился бы, уже мертвы.
Балерина заморгала, ие понимая, что все это значит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98