роман
21 мая, благоуханным поздним вечером — время уже близилось к полуночи — Эдвард Р. Барринджер, худощавый седой мужчина невысокого роста, чье хитроумие И мужество были официально засвидетельствованы в нескольких досье, хранящихся в секретных архивах прави-тельства Соединенных Штатов Америки, появился на крыльце своего коттеджа на Кресент-драйв в Парадайз-сити. Неуклюже переваливаясь, он медленно зашагал к припаркованному у тротуара автомобилю. Мистер Барринджер сильно хромал, один глаз у него был стеклянный и двадцать шесть искусственных зубов. В правой руке он держал потрепанный атташе-кейс коричневого цвета, в левой — ключи от зеленого «форда» с откидным верхом. Полная луна ярко сияла над Парадайз-сити, и мистер Барринджер, садясь за рудь, удовлетворенно кивнул ей. Он положил атташе-кейс на кожаное сиденье.
«Ну, все будет путем»,— весело подумал наемный убийца, притаившийся в темном подъезде дома на противоположной стороне улицы. Он понятия не имел, что мистер Барринджер и сам был большим специалистом по части убийств: не успев даже закончить третьего курса Гарвардского университета, он уже весьма искусно отправил на тот свет троих полицейских с помощью ножа и удавки-гарроты. Мистер Барринджер не любил рассказывать о своем лихом прошлом, ибо, как профессиональный журналист, предпочитал писать о настоящем.
Итак, седой хромоногий человек откинул брезентовый верх своего «форда», вдохнул жасминный аромат вечера и вставил ключ в замок зажигания. Он повернул ключ и нажал на акселератор. В следующее мгновение он был
мертв. Рваная вспышка и грохот взрыва распороли ночь, пламя и дым вырвались из-под обломков «форда», развороченного бомбой. Мистер Барринджер погиб мгновенно, смятый в лепешку смертоносной силой, которая отшвырнула его труп футов на тридцать по Кресент-драйв. Наконец он был избавлен от жутких ночных кошмаров, преследовавших его долгие годы. Но этим не исчерпывалось то, что удалось наделать четырем динамитным шашкам. Случилось еще вот. что, В ближайших домах выбило стекла и раздались изумитель ные возгласы, потом во всех квартирах этого респектабельного квартала зажегся свет, и перепуганные налогоплательщики гневно возроптали, протестуя против чьей-то возмутительной выходки, помешавшей им насладиться «Последним киносеансом» по местному телеканалу — а показывали одну из тех старых картин с Бетт Дэвис, где у всех персонажей обнаруживают рак мозга и все ужасно много курят. В четырех кварталах от места происшествия мистер и миссис Арнольд Феллоуз вступили в яростный спор, доказывая друг другу, что на Пара-дайз-сити упал советский спутник, а'тем временем в доме напротив бывший сотрудник местной санитарной комиссии Уилли Эд Роулинс засел сочинять пресс-релиз о разгуле подросткового хулиганства на улицах. На Стоун-уолл Джексон-бульваре четыре старые девы, проводившие спиритический сеанс, сочли, что это скорее всего наступил конец света, и благоразумно решили позвонить на телестудию преподобному Билли Грэму. Шестнадцатилетняя блондинка, которую оставили присматривать за ребенком в доме на Магнолиа-драйв, упала в обморок, но по меньшей мере девять трезвых граждан сохранили достаточно хладнокровия, чтобы позвонить в полицию, в пожарную охрану и местному командиру «Американского легиона». Кто-то даже позвонил в редакцию газеты
«Дейли трампет». Не прошло и пяти минут, как завыли сирены, съехались полицейские машины, тьму прорезали фотовспышки репортеров, и Кресент-драйв окончательно лишилась покоя. К этому времени толстощекий убийца Эдварда Р. Баррин-джера находился уже в двух милях от города. Он сидел в шумной таверне и, набрав номер, пытался перекричать» рев «Джефферсон эйрплейн» и гомон заядлых любителей бурбона. Не так-то легко было вести телефонный разговор в этом бедламе, ибо один только музыкальный автомат испускал звуковые волны зубодробительной силы.
— Дело сделано,— -лаконично изрек человек, подложивший бомбу в автомобиль Эдварда Р. Барринджера.
Он не назвал ни имени, ни места и не уточнил, что же было сделано.Ему, профессионалу, хорошо было известно, что телефоны можно прослушивать.
— Нет, я же сказал,-- настойчиво повторил он.— Больше проблем по будет, потому что теперь всему конец.
Он ошибся. Это был вовсе не конец. Мистер Эдвард Р. Барринджер, конечно, умер, но ставался еще профессор Эндрю Ф. Уиллистон. Профессора Уиллистона в Парадайз-сити не знали, но он был чрезвычайно опасен и мстителен. Да будет вам известно, что однажды до завтрака он уложил из пулемета семерых, а потом, чуть позже, ограбил бронемашину, в которой перевозилось жалованье на общую сумму в сто десять тысяч долларов.
Так что пока профессор Уиллистон оставался жив, до конца было еще очень далеко.Письмо пришло в Нью-Йорк утром 28 мая, но профессор Эндрю Ф. Уиллистон распечатал его только в четыре часа дня, после того как выставил последние оценки в регистрационном журнале. Стоял чудесный весенний день на Морнингсайд-хайтс. Вокруг стайками сновали розовощекие девушки в желтеньких мини-юбках, похожие на упитанных голубей, что парили под куполом библиотеки Лоу в лучах жаркого майского солнца. Симпатичные, худенькие, стройные, аккуратненькие, с открытыми улыбающимися личиками, эти девушки ничуть не сомневались в неизбежной победе фолк-рока и образовательного телевидения над сгущающимися в мире силами зла. Беспокойные и немного не уверенные в себе, четверокурсники небольшими группками оккупировали камен-ные ступеньки общежития, отпускали шуточки, курили и предавались приятным воспоминаниям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98