В комнате, нагретой паром из чайника, было тепло, хотя на улице стало уже по-осеннему прохладно. Молчание становилось тягостным, и, чтобы нарушить его, Йоко подняла голову и, глядя в окно, проговорила:
– Смотрите, мы и не заметили, как пошел дождь! Кото ничего не ответил, лишь со вздохом опустил свою коротко остриженную голову.
– Не знаю, как был бы я счастлив, если бы мог до конца верить вам. Мне гораздо приятнее разговаривать с вами, чем с госпожой Исокава. И не только потому, что вы почти ровесница мне и очень красивы. (Тут Кото зарделся, как девушка.) Исокава-сан на все смотрит с предубеждением, и это мне, по правде говоря, не нравится. Но вы… Почему у вас, при вашем характере, не хватает смелости открыться мне? Я не могу верить тому, что вы сейчас говорили. Простите мне эти резкие слова. Но тут и ваша вина. Мне не остается ничего другого, как написать Кимура-кун всю правду о сегодняшней встрече с вами. Не знаю, что и думать о ваших делах… об одном только прошу. Если вы собираетесь расстаться с Кимура-кун, то пусть он узнает об этом как можно скорее. При мысли о нем мне так горько!
– Но, судя по письму, Кимура, кажется, верит мне? – спросила Йоко. Кото молчал. Йоко уже не в силах была сдерживать волнение. В такие минуты в речах ее появлялась убедительность, подавлявшая собеседника. По-прежнему ласково глядя на Кото, она заговорила дрожащим от едва сдерживаемого гнева голосом, собираясь рассказать все, что накипело у нее на сердце.
– Ну, довольно. Госпожа Исокава насильно выдала меня замуж за Кимура, хотя я сразу сказала, что не хочу выходить за него. А теперь, не пожелав даже выслушать моего объяснения, готова посоветовать Кимура расторгнуть брак. Это меня раздражает, просто выводит из себя. Да, да, я не из тех женщин, которые прощают причиненное им зло. Вы с самого начала отнеслись ко мне с предубеждением и надавали Кимура разных советов. Можете говорить ему что угодно, я не стану возражать… Но знайте – именно потому, что вы самый близкий друг Кимура, я полагалась на вас больше, чем на кого бы то ни было. Решилась даже побеспокоить вас своей просьбой прийти. Не забавно ли? Кимура верит и вам и мне, я верю и Кимура и вам, вы же верите одному Кимура, а во мне сомневаетесь… Впрочем, погодите… Сомневаетесь – не то слово. Да. Вы просто не можете заставить себя верить мне… Раз так, у меня нет иного выхода, как призвать в советчики хотя бы того же Курати-сан. Сколько бы меня ни порицали, одной мне очень трудно, да еще с сестрами на руках.
Кото, который сидел, согнувшись чуть ли не вдвое, выпрямился и, слегка волнуясь, сказал:
– Я думаю, вам не подобает так говорить. Если из-за этого человека вас напрасно осуждают…
Он не успел закончить фразу. В комнату вошел одетый в кимоно Курати, который, по расчетам Йоко, должен был давно уехать в Йокогаму. Даже для Йоко появление Курати было неожиданным, и она предостерегающе посмотрела на него. Но Курати, как бы не замечая ни ее взгляда, ни Кото, тяжело опустился на циновку возле хибати.
Кото, видимо, догадался, что это Курати, и как-то подтянулся, приняв еще более строгий вид. Не пытаясь возобновить прерванный разговор, он сидел молча, опустив глаза. Пользуясь тем, что Кото не мог видеть его лица, Курати сделал Йоко знак глазами, чтобы она спровадила гостя. Йоко, хоть и не поняла, в чем дело, решила повиноваться. К счастью, Кото молчал, и Йоко даже не стала знакомить его с Курати. Она налила мужчинам, а потом сама стала спокойно пить чай. Кото встал.
– Ну, я пойду. Мы, правда, не успели обо всем поговорить, но тем не менее я позволю себе откланяться. Остальное сообщу письмом, если в этом будет необходимость.
Он поклонился одной только Йоко и вышел. Йоко, как была в наряде гейши, проводила его до вестибюля.
– Простите меня. Сегодня все как-то неудачно получилось. Но мне бы очень хотелось увидеться с вами еще раз. Приходите непременно. Очень прошу вас. Хорошо? – шепнула она Кото. Но тот ничего не ответил и ушел, не попросив даже зонта, хотя шел дождь.
– Ну, не глупо ли с твоей стороны врываться в такой момент, мог бы немного обождать, – упрекнула Йоко Курати, вернувшись в комнату. Курати допил чай и с шумом отодвинул чашку.
– Ты все хочешь его одурачить, а я вижу, он парень въедливый и упорный. С дураками нужно держать ухо востро, если даже они дураки явные. Поговорила бы с ним еще немного и увидела бы, что из всех твоих хитростей ничего не выйдет. И вообще, зачем тебе с ним связываться? Не понимаю! Конечно, если ты никак не можешь выбросить Кимура из головы, тогда дело другое.
Курати, снисходительно усмехнувшись, взглянул на Йоко, и ей показалось, будто ее окатили холодной водой. А вдруг Курати догадался о ее намерении не отпускать от себя Кимура до тех пор, пока она прочно не завладеет Курати? Чтобы успокоить ее, Курати должен официально на ней жениться, иначе говоря, развестись с женой, это очень важно. А пока ни в коем случае нельзя упускать Кимура. Если же поднимется скандал из-за газетной заметки и Курати потеряет место, то тем более благоразумно держаться за Кимура, хоть и жаль его немного. Однако от Курати Йоко всячески скрывала свои соображения, собиралась лишь вскользь намекнуть ему о разводе.
– В такой дождь как-то не хочется ехать. Может, поедим юдофу да спать ляжем? – предложил Курати.
Он хотел было прилечь, но Йоко заставила его сидеть.
26
– Говорят, она была гейшей в Мито, но вот уже лет семь-восемь, как ее выкупил Курати-сан. Ни за что не подумаешь, что эта женщина была гейшей, так она скромна. Оно и понятно. Говорят, она дочь митоского дворянина и не успела стать гейшей, как Курати-сан взял ее в жены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126