Это был первый орден будущего командира.
В 1936 году он уже стал первоклассным летчиком. Москвич, подросток-слесарь, е
ще юношей ушел по комсомольской мобилизации на строительство Турксиба,
где пробыл два года, водитель московского автобуса, парашютист-испытате
ль, летчик-боец в Испании, командир бригады скоростных бомбардировщиков
в Крыму, заместитель командующего Тихоокеанского флота, Командующий ав
иацией Черноморского флота, депутат Верховного Совета СССР в 26 лет. Этот о
чень разносторонний человек закончил только семилетку, жизнь не позвол
ила ему получить нормальное образование и уже взрослым человеком он сда
л экстерном за десять классов.
Ни секунды не раздумывая, он отправляется добровольцем на помощь респуб
ликанской Испании. Там он совершил 250 боевых вылетов, поражая друзей и вра
гов невиданной смелостью.
Отличный летчик, он не обучался ни в какой летной школе, кроме аэроклуба, г
де летал на спортивных самолетах, и только в Испании он освоил скоростны
е бомбардировщики СБ и успешно воевал на них.
Это он. Остряков, произвел 29 мая 1937 года легендарную атаку на фашистский ка
рманный линкор, поразил корабль двумя бомбами, надолго вывел его из стро
я, перебил немало гитлеровцев.
Один этот подвиг выводил бы его в ряд непревзойденных асов неба. Но весь п
уть этого человека был подвигам. В 29 лет Остряков получил звание генерал-
майора.
Опытный, зрелый военачальник, он не имел военного образования, так как не
кончал никакого военного училища, только восьмимесячные курсы при Морс
кой академии в Ленинграде, «генеральский ликбез», как их тогда называли,
после возвращения из Испании.
Это свидетельствует о его исключительных способностях, железной насто
йчивости и работоспособности.
Такова биография комсомольца тридцатых годов, биография, которой хвати
ло бы на несколько человек.
Как все хорошие люди, Николай Алексеевич редко говорил о ком-нибудь плох
о, словно смущаясь, что о человеке нужно говорить неприятное.
Но если замечал какой-нибудь низкий проступок или трусость в бою, что в во
здухе равносильно предательству, был суровым и даже беспощадным. Он част
о повторял, что грубость и требовательность понятия разные, а крик и руга
тельства Ц признак бессилия и трусости. В землянке было много интересны
х разговоров, особенно вечером, когда земля и люди остывали от жарких бое
в, в ней мы делились самыми откровенными мыслями, даже самыми интимными в
пределах скупой на эмоции, сдержанной мужской дружбы.
Мой боевой товарищ, Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Н.
А. Наумов, неоднократно дравшийся вместе с Остряковым, когда я рассказал
ему, что собираюсь в этой книге писать об Острякове, прислал мне большое п
исьмо. Были в нем, в частности, такие строки: «Мне через много лет пришлось
некоторое время быть подчиненным маршалу Рокоссовскому и я убедился, чт
о у них обоих было очень много общего, особенно в отношении к людям».
Как дети, которые вырастают как-то вдруг, неожиданно для окружающих, так н
еожиданно, с приездом Острякова, мы вдруг выросли на какую-то тактическу
ю и оперативную ступень, прозрели и уже не могли не видеть своих прежних о
шибок, а следовательно, и повторять их. На войне положительный опыт усваи
вается быстро, не успел освоить Ц ищи себя в списках погибших.
Его не боялись, как боятся «грозного» начальника, направо и налево разда
ющего взыскания, но я не знаю ни одного случая невыполнения приказа, прик
азания или даже просьбы Острякова. Уважали его как человека и командира
как подчиненные, так и вышестоящие. У всех, кто знал Николая Алексеевича, к
нему было какое-то особенно трогательное и предупредительное отношени
е. Здесь одного личного обаяния мало, каждый чувствовал его внутреннюю у
бежденность в собственной правоте. Основанной на глубоком и всесторонн
ем знании обстановки, и в доброжелательности по отношению к людям, вере в
людей, и каждый старался быть таким, каким его хотел видеть Остряков. Когд
а он сам в боевых порядках летал на выполнение задания, это придавало уве
ренность и смелость всем летчикам и каждый стремился лучше выполнить эт
у задачу.
Случайно в воспоминаниях Н. А. Антипенко о маршале Рокоссовском я прочел:

«Его никто не „боялся“ в том смысле, что страха перед взысканиями не было.
Было другое Ц боязнь не выполнить его приказ или просьбу, потому что ува
жение к Рокоссовскому, к его личным качествам и военному авторитету было
всеобщим и искренним.
Таким же был для нас Остряков».
И вот его не стало. В это просто невозможно было поверить.
Как же случилось такое?
В частях было сложно с ремонтом авиационной техники. Количество самолет
ов/поврежденных в боях бомбежками и артиллерией, на аэродроме увеличива
лось.
Единственные мастерские в Круглой бухте не успевали ремонтировать маш
ины, пришлось организовать импровизированные ремонтные органы в лощин
е около аэродрома, куда не доставала дальнобойная артиллерия.
В один из апрельских дней из Москвы в Севастополь прилетел заместитель к
омандующего морской авиацией генерал-майор Коробков, соратник Остряко
ва по Испании. Он прежде всего решил посмотреть мастерские.
В этот день 24 апреля Наумов с Остряковым собирались проверить с воздуха, к
ак работают наши штурмовики на переднем крае, но Остряков заехал на аэро
дром и сказал, что полет не состоится, так как он с Коробковым поедет в мас
терские, в Круглую бухту.
Примерно через полчаса летчики увидели группу «юнкерсов», с малой высот
ы сбросивших бомбы где-то далеко от аэродрома, но это было настолько обыч
ным явлением, что никто не придал этому никакого значения и никак не связ
ывал эту бомбардировку с отъездом в мастерские командующего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64