Невидимка Дашков на два смысла улыбнулся. Григорий Орлов ныряющей поход
кой приблизился на цыпочках к двери в соседнюю комнату, без шума закрыл е
е, прижался к ней спиной. Его лицо стало таинственным, дугой изогнутые бро
ви поднялись, он подался корпусом вперед и, глядя в глаза капитану Пассек
у, зашептал:
Ч Ребята, а знаете что? Государыня Елизавета почитает Петра Федорыча не
способным к правлению страной, что он не достоин-де занимать трон. Ее вели
чество изволили выразиться про него: «Племянник мой урод, черт его возьм
и!» Ее величество склоняется назначить своим преемником малолетнего Па
вла Петровича. Да и сама великая княгиня Екатерина будто не раз говарива
ла датскому посланнику барону Остен, что она предпочитает быть матерью и
мператора, чем супругой его. Поняли, ребята? Ч громко закончил Григорий О
рлов и посверкал на всех глазами. Ч Ну а дальше что? Как вы, ребята, себе мы
слите? Император малолетний Павел, при нем регентшей Екатерина Ч мать. А
голштинского выродка, Петра, куда? Ч он скрестил руки на груди, поджал по
лные губы и выжидательно стал раскачиваться корпусом.
Ч Время покажет, Ч раздумчивым тоном промолвил Пассек.
Ч Ха, время, Ч с ехидством улыбнулся хозяин, брови его изломились в гнев
е. Ч Вот мы, русские, завсегда так. Авось да небось, да как-нибудь.
Ну, что ж, время так время. Ч Он легким шагом приблизился к столу, выпил чар
ку водки, крякнул, съел груздок. Ч Все ж таки солдатам, ребята, надлежит по
маленьку внушать, осторожненько, с умом… Только на это денег треба, а дене
г у нас черт ма. Нету!.. Эх, черт, не везет нам… Ч ударом ноги он опрокинул рас
шитый шелками каминный экран, устало опустился на кушетку, подпер ладонь
ю голову с завитым в букли припудренным париком и закрыл глаза.
Гости поняли Ч хозяин утомился, пора по домам. Слышно было, как черный вет
ер лижет окна, с визгом врывается в печную трубу, гонит по улице сорванный
с крыши железный лист. С Петропавловской крепости ударила пушка Ч прибы
вает вода в Неве. Английские куранты в глубине кабинета пробили три часа
и стали бредить-вызванивать серебряную пьеску. Подвыпивший Алексей Орл
ов от нечего делать сидел у печки, возился с железной кочергой.
Мало-мало попыхтев над ней и запачкав руки, он связал из кочерги, как из ве
ревки, узел. Все взирали на его работу с удивлением.
Вдруг, сломав угрюмую тишину, с тавризского, увешанного старинным оружие
м ковра, что прибит над кушеткой, сорвался проржавленный средневековый т
опор. Он стукнулся торчком в тугую спину согнувшегося Пассека, затем пер
епрыгнул в колени дремавшего Григория Орлова. От неожиданности все вздр
огнули, переглянулись. Григорий Орлов боднул головой и гадливо отшвырну
л топор, его сонные глаза расширились, лицо побелело.
Ч Топор… Топор… Ч с глухим хрипом сказал он. Ч Что сие значит, господа?

Ч Ничего не значит, Ч отозвался из-за печки голос. Ч Выскочил гвоздик.
Вот и все. Ч Сказав так, князь Дашков выпростался на свет божий, поднял то
пор, подслеповато присмотрелся к нему и сказал с ухмылкой:
Ч Эх, топорик, топорик… Вот смотрю на тебя, а на язык просятся жестокие сл
ова временщика Бирона. Проклятый палач сказал: «Русскими должно повелев
ать кнутом или топором». Но ради чего до сих пор уцелела на плечах его собс
твенная башка Ч не ведаю и немало тому дивлюсь.

Глава 3.
Большое Кунерсдорфское сражение.


1

Генерал Фермор вскоре после Цорндорфской битвы от главного командован
ия был отстранен. В Кенигсберг прибыл новый главнокомандующий, граф Петр
Семенович Салтыков. Старичок маленький, простенький, седенький, он гуля
л по улицам города в скромном белом, украинских полков, кафтане без всяки
х побрякушек и пышностей, его сопровождали всего лишь два-три человека с
виты. Кенигсбергцы дивились, как этой «беленькой курочке» доверили кома
ндовать «столь великой армией». Но вскоре слава о нем разнеслась повсюду
.
Летом 1759 года русские войска стали лагерем в четырех верстах от города Фр
анкфурта, что на реке Одере, у деревни Кунерсдорф. Здесь 1 августа произошл
о самое крупное, самое кровопролитное за всю Семилетнюю войну сражение.

Армия заняла холмистую местность на северо-восток от Одера. Деревня Кун
ерсдорф находилась в средине расположения войск.
По всему русскому фронту версты на три Ч цепь костров. Заря давно погасл
а, в небе стоял белесый месяц, мигали звезды. Деревня Кунерсдорф была пуст
ынна: все жители, страшась предстоящей битвы, скрылись в леса. У костров со
лдаты ели кашу, кой-где пели песни и плясали. Иногда слышался дружный хохо
т. Приблудные собаки, весело взлаивая, перебегали от костра к костру. Мног
ие из псов жили при армии года по два, по три, они делили с войсками все ужас
ы похода и доставляли солдатам немалые развлечения и радость.
Полковник 3-го мушкетерского полка Александр Ильич Бибиков стоял на лыс
ине кургана. Прислушиваясь к звукам обычной лагерной жизни, он окидывал
грустным взором и чуждый небосвод, и укутанную голубоватой полутьмой чу
жую землю. Ведь завтра на всем этом обрамленном кострами пространстве, в
место песен и смеха, загремит кровопролитный бой. И эти песенники, и эти бе
сшабашные плясуны, может быть, первыми сложат здесь свои головы.
Взволнованный Бибиков взглянул в сторону далекой своей родины, прерыви
сто вздохнул и, вынув пенковую греческую трубку, пошел к ближайшему кост
ру, чтобы закурить от уголька.
У костра было людно, весело. Мушкетеры Ч народ средних лет и молодые Ч сл
ушали старого солдата Никанора из Олонецкого края.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37