Эти трое вообще не признают свою вину.
Затем идёт Пентелюк Владимир Иванович, 1973 г.р., проживающий в г. Смоленск.
Пентелюк признаёт свою вину только в покупке оружия.
Лалетин Олег Александрович, проживающий в городе Нижний Новгород,
признаёт свою вину в покупке оружия. Дал показания, согласно которым ден
ьги и указания купить оружие получил от Аксёнова С.А. Высказался следова
телям в этом смысле, что Савенко Э.В. Ц знал о покупке оружия.
И, наконец, Карягин Дмитрий Викторович, 1976 г.р, проживающий в г. Балашов, Сара
товской области. Дал показания о том, что Савенко/ Лимонов в феврале попро
сил его купить оружие и детальные инструкции он получил от Аксёнова С.А.

Два последних национал-большевика пошли по пути предательства и предал
и своих командиров.
Это основная часть истории, вокруг которой следователи произвольным об
разом скомпоновали 13 томов уголовного дела, дополнив его материалами об
ысков и прослушки.
Статья 222 ч.3 предусматривает наказание от 5 до 8 лет заключения.
Статья 208 Ц от двух до семи лет
Статья 205 Ц от 12 до 20 лет
Но так как за приготовления к преступлению обвиняемый не может быть приг
оворён больше чем к ? максимально предусмотренного срока, то по 208-й статье
обвиняемым грозит 5,7 лет. Планирование преступления по статье 205-й не может
затянуть более чем на 10 лет. По статье 222 ч. 3 мне, как предполагаемому инициа
тору преступления грозят все восемь лет.
Наше законодательство предполагает в случае обвинения по нескольким с
татьям, с недавних пор наше законодательство пользуется методом частич
ного сложения. Следовательно сложение даст 8+5,7+10=23,7 года. Это при полном слож
ении. Это очень много. Сколько же лет даст частичное сложение предположи
ть трудно. Если даже половину, 12 с хвостом лет Ц это немало.
Интересно, что в алтайской истории Ц нас ровно 13, считая меня. Один из них
Ц Иуда.

ВОЗЛЮБЛЕННАЯ ПАРТИИ

(письмо партийному товарищу на тот свет)
Здравствуй, юная Маша!
Я потому к тебе так обращаюсь, что тебе ведь было 17 лет, когда я «познал» теб
я в библейском смысле слова. И тебе было только 22, когда ты ушла от нас. Пото
му ты навсегда останешься для меня юной.
Лёжа некогда меж твоих юных нежных ног, сминая твои тяжёлые сиси, я испыты
вал блаженство и удовольствие, потому обращаюсь к тебе сейчас с чувством
благодарности. Письмо это, из тюрьмы в гроб, не должно быть грустным. Я нач
ал его не с целью погрустить, но с целью воспеть твои добродетели.
У тебя был шрамик на лбу, целую тебя в этот шрамик, моя девочка. В тлении и ис
чезновении нет ничего страшного, это лишь формы бытия, формы существован
ия, и только. Ты не оставила детей, Машенька (если злился на тебя, я называл т
ебя «Мария!»), но ты была доброй, хорошей, страстной маленькой девочкой, не
жной сучкой. Ты была гостеприимной, когда требуется Ц давала суровым па
ртийным товарищам. Ты не оставила детей, Машенька, но оставила толпу возл
юбленных. Я был скромным твоим возлюбленным, спасибо тебе. В тебе, на тебе,
с тобой я остро ощутил счастье быть. Сколько раз? Я не помню. Может сотню, де
ло не в количестве.
Одна из первых национал-большевиков Питера, ты пришла к нам студенточко
й истфака, вместе с холёной Таней Толстой, из семьи тех самых, обе вы были 1978
года рождения. Таня впоследствии увела нашего партийного товарища Тара
са Рабко и ушла сама, а ты осталась и работала в партии. Ты мёрзла на митинг
ах и пикетах, как всех, тебя избивали менты и бросали в обезьянники. Есть ф
ото на Дворцовой площади у колонны, коллективное. Среди толпы суровых ма
льчишек питерской организации в чёрных куртках, стоишь в первом ряду ты,
в мужском длинном пальто, застёгнутая до горла, с сигареткой. Девочка в му
жском пальто.
Со стороны глядя, ты была обыкновенная, упрямая городская девочка-дворн
яжка. Курящая. Шрамик на лбу, никакой косметики. Джинсики, мужские ботинки
, обыкновенно волосы зализаны назад и стянуты сзади резинкой. Боевая под
руга, жительница окраин, готовая вступить в драку, девочка Ц колючая про
волока, модель выпуска 1978 года, употреблять на рубеже веков.
Но помимо активистки, стойкого партийного товарища, непутёвой дочери из
семьи моряка дальнего плавания, ты была страстная девочка с пышными русы
ми волосами, экстраординарными сиськами, вся горячая изнутри. Наша Дама
утоли моя печали!
Питерская снежная ночь. Февраль 1996 года. На Потёмкинской улице, в штабе пит
ерского отделения Национал-Большевистской Партии дружеская вечеринка
. Нарушение правил, в штабах нельзя пить и гулять. Может быть, более шумная,
чем следует, может быть, более поздняя, чем следует. Но тон уже задан моим т
огда собратом Дугиным, и я не хочу портить общий кайф Ц запрещать, разгон
ять, репрессировать, как полагается вождю. Иногда этого не надо делать. Я т
оже один из вас. Надо чувствовать, когда не надо. Порядок какой-то на самом
деле соблюдается. Это прядок разгула. Никто не дерётся. Все дружелюбны и в
осторженно внимательны друг к другу. Проводив надолго задержавшихся го
стей Ц лидеров националистических партий (завтра съезд), я остался в каб
инете заведующего помещением штаба Александра. Вошли Дугин и Карагодин
и, уступая твоим просьбам, представили тебя: «Вот, Эдуард, это партийный то
варищ, партайгеноссе Маша, она давно мечтала с Вами познакомиться!»
Ты тогда ещё была небольшого роста, выросла потом, в течение следующего г
ода. На тебе, Мария, были чёрные джинсы и свитер, под свитером футболка и го
лое горячее тело. Даже большой свитер не смог скрыть твоих роскошных тяж
елых сись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115