Тургенев также не скрывает, что служил чьим-то слепым
орудием: "говорится у нас, что тайну ордена не открывать никогда и
никому: но как я сей тайны еще не получил, то и обязательства сего не
давал".
Наконец Лопухин так отзывается о "строгом наблюдении": "я
видел в нем одно брожение, которое, по моему мнению, не могло
привести ни к полезным познаниям, ни к чему доброму, а удобнее
злоупотреблено быть могло и могло привести к видам политическим и
противным благоустройству государственному". Вместе с тем один
из истинных руководителей - Шварц, благодаря своим масонским
связям, сделался профессором московского университета, лекции его там
"служили истинной школой масонства".
В 1783 году Шварц заставил Новикова, Лопухина, Тургенева и
некоторых других написать прошение о зачислении русского
розенкрейцерства в берлинский капитул.
Таким образом русское масонство перешло под управление
берлинских "тайных начальников".
XVII
В том же 1783 году масоны совершают первое преступление: они
завели в доме Шварца тайную типографию, в которой работали одни
иностранцы.
В 1784 году Шварц умер, и во главе русских масонов был поставлен
прусский ротмистр, барон Шредер, по словам Лонгинова -
"неизвестный в Москве выходец и проходимец".
В 1785 году открылся в Париж масонский конгресс, на котором
участвовали петербургские и московские масоны.
"На этом конгрессе, - говорит Дешан, - иллюминизм Вейсгаупта
окончательно согласовал всю работу бесчестия и кровавого восстания,
которая составляла сущность всех масонских тайн. В пригласительной
записке, разосланной "всем масонам всех стран", говорилось: "мы не
думаем, что предметы обсуждения, перечисленные в сей записке, были
бы единственной и исключительной целью сего Конгресса. Есть
предметы еще более важные, но мы из осторожности не можем их
доверить бумаге, а тем более печати; мы даже сомневаемся, можно ли
будет обсуждать их открыто на конгрессе. Нам кажется, что лучше
будет тайно разработать их в специальных комиссиях... Не будем
забывать, что главная цель сего Конгресса - разрушение предрассудков и
открытие масонских истин... Наша первая обязанность вооружиться
всем что может содействовать обоим этим целям".
Мы уже знаем, что означает на масонском жаргоне "разрушение
предрассудков и открытие масонских истин"!
Наконец наше правительство обратило внимание на
деятельность масонов. С 1786 года начинают присматривать за
масонскими собраниями и производить осмотры их помещений. Тогда
все масонские ложи; как бы по команде, закрываются, и масонские
собрания сразу прекращаются по всей стране.
"Закрытие низших Иоанновских лож, - пишет Лонгинов, - хотя
было событием замечательным, но не столь важным, как это с первого
раза теперь может показаться. Оно рассеяло масонов только низших
степеней".
Из этого знаменательного откровения масонского писателя мы
видим, что тайные мастерские продолжали свою деятельность, и
поэтому арест главных масонов в 1792 году был вызван именно их
тайною деятельностью.
Как мы уже говорили, в доме Шварца находилась тайная
типография; там хранились тюки экземпляров, отпечатанных тайно,
без цензуры. Узнав о предстоящем осмотре этого дома обер-
полицмейстером, масоны ночью уложили на подводы все эти экземпляры
и при помощи людей князя Черкасского отправили их в его подмосковное
имение на хранение, а тайная типография была ими уничтожена
также до прибытие обер-полицмейстера. Наряду с мистическими
книгами там печатались также книги, "развращающие нравы и
подрывающие религиозное чувство, гнусные юродивые порождения
энциклопедистов".
Боясь преследований, барон Шредер в 1787 году уехал на родину в
Берлин; с ним вместе поехал русский масон Кутузов. Из-за границы
Шредер стал писать Новикову письма, в которых говорил о разных
политических и масонских делах. Эти письма часто задерживались на
почте. Все это только сильнее возбуждало подозрения Государыни
насчет масонства. Между прочим посланный русскими масонами в
Берлин Кутузов поехал оттуда в Париж, где 3 (14) июля присутствовал
(не участвовал ли?!) при взятии масонами Бастилии.
Другой масон, сын видного московского масона графа А. С.
Строганова, Павел, "живший в Париже со своим учителем,
анархистом Роммом, присутствует при каждом заседаний
национального собрания. "Эти заседания, - пишет Ромм барону
Строганову, - будут для Павла возвышенной школой общественного
права". Эту школу он проходит также в клубе якобинцев, произносит
там зажигательные речи. "Самым лучшим днем моей жизни, -
восклицает он с трибуны, - будет тот, когда я увижу Россию,
обновленною подобной революцией. Если бы я мот там сыграть тогда
ту роль, которую играет здесь чудный Мирабо!" Он до того освоился с
якобинцами, что клуб дважды посылает его от своего имени говорить
речи в национальном собрании, передает ему весь свой архив, избирает
почетным членом; на дипломе, выданном ему по этому поводу, красуется
печать с девизом: "жить свободным, или умереть".
Вот, как показывали себя масоны, когда не находились "под гнетом
тирании"!
Наконец в 1792 году многие "видные" масоны были арестованы, а
их помещения, лавки и типографии опечатаны. К сожалению были
арестованы только "видные" масоны, а "невидные", т. е. истинные
руководители, остались на свободе, лишившись, только своего главного
орудия.
В разных лавках и типографиях найдено было около двадцати книг,
"скрыто продававшихся, хотя и запрещенных в 1786 и 1787 годах, и сорок
восемь книг, печатанных без указанного дозволения".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139