Наконец
президенты Соединенных Штатов и Мексики - Рузвельт и Диац - оба
масоны". Отсюда Лимузен выводить, что масонство никак не может
назваться обществом тайным".
Он еще мог бы добавить, что в ХVШ веке к масонству
принадлежала вся французская аристократия во главе с герцогом
Орлеанским.
Зачем, однако, нужно масонству завлекать в свою среду
высокопоставленных лиц видно из следующего: 18 Января 1832 года
масон-еврей, известный под кличкою Пикколо-Тигр, писал в Турин, где им
была основана тайная ложа карбонариев: "Верховной Венте (ложе)
угодно, чтобы вы, под тем или иным предлогом, вводили бы в масонские
ложи возможно больше принцев и богатых людей. Всякий принц, не
имеющий законной надежды получить престол с помощью Божией,
стремится получить его с помощью революции. Некоторые из них даже
лишены престола или сосланы. Льстите этим искателям
популярности, готовьте их для масонства. Верховная Вента
впоследствии увидит что можно будет сделать с ними во имя прогресса.
Всякий принц без царства - хорошая для нас находка. Ложа поведет его
к карбонаризму. Пускай они служат приманкою для глупцов, интриганов,
пошлых обывателей и всякого рода дельцов. Они будут совершать наше
дело, думая, что совершают свое".
Из этого письма можно убедиться, что присутствие
высокопоставленных и известных лиц в ложах еще не доказывает того,
что масонство не есть тайное общество, ибо истинная цель его все-
таки остается для нас неизвестной. Копен-Альбанселли полагает, что
"тайным"то в следует считать именно такое общество которое
скрывает свою истинную цель. Все так называемые тайные общества
делит он на два типа: одни из них, говорит он, стараются скрыть самое
свое существование, другие же скрывают только свою цель; более или
менее искусно маскируя ее.
Тайное общество, скрывающее свое существование, принуждено
разоблачать свою тайну каждый раз, что оно хочет привлечь к себе
нового члена; с другой стороны, всякий член, покинувший это общество,
из-за ссоры, несогласие или по другой какой причине, тоже не будет
иметь оснований продолжать хранить тайну; таким образом тайна
этого общества окажется скоро нарушенной. Вот почему большинство
пытавшихся остаться в тайне антимасонских и патриотических
организаций не могли до сих пор иметь прочного успеха. Если же
скрывать не самое существование общества, а лишь истинную цель его,
даже от самих его членов, то тогда еще тайну можно сохранить .
Копен-Альбанселли приводит по этому поводу один забавный
случай, дающий очень, ясное представление о тайном обществе второго
типа: лет тридцать, рассказывает он, тому лазать, иного шума
наделала история одного фальшивомонетчика, который, поселившись в
окрестностях Парижа. занимался подделкою стофранковых билетов, а
жена его сбывала их, до тех пор пока не попалась с ними в магазинах
Лувра. Свое предприятие он поставил в следующие условия: он не
скрывался, а напротив, принимал у себя людей денежных, чиновников,
судью, священника, привлекая их к себе своей благовоспитанностью и
широким гостеприимством.
Разумеется он не говорил им, чем он в действительности
занимается, а выдавал себя за художника. Каждый художник
естественно имеет свою мастерскую, и поэтому никто не удивлялся
тому, что и у него была отдельная комната в которой он занимался
гравировкою своих фальшивых денег и, как выяснилось впоследствии на
суде, делал это с редким талантом. Разумеется его "студия" была всегда
заперта. Так как это могло показаться подозрительным, то он
прикидывался самомнительным идиотом, который в своем
ничтожестве мнит себя гением. Он с таким преувеличением
рассказывал гостям о своем таланте, он так ловко симулировал
непроходимую глупость, что трудно было не попасться на его удочку и
не начать смеяться над ним.
Нужно было слышать как он распространялся о своей
"артистической застенчивости": например, он говорил, что не может
докончить никакой своей работы, если хоть кто-нибудь взглянет на нее
раньше чем доведет он ее до полного совершенства. Он уверял, что он
теперь работает над картиною, которая должна произвести целый
переворот в искусстве; все над нам насмехались, причем он сам первый
смеялся, притворяясь, будто не понимает причины их смеха. Он задавал
вкусные обеды и гости каждый раз пили за здоровье "Валаама" (так
назывался сюжет его мнимой картины) и особенно за здоровье его
ослицы, при этом с разными подмигиваниями, которых наш герой делал
вид, что не понимает.
Чтобы дополнить впечатление он ставил в своей мастерской, как
раз против дверей, ужасную мазню и таким образом те, которые
подглядывали через замочную скважину с целью еще больше высмеять
его, искренно верили ему; но они в то же время, сами того не замечая,
заставляли верить окружающих в занятая живописью
фальшивомонетчика и таким образом становились невольными
соучастниками его мошенничества, помогая ему скрывать свою
преступную работу. "Валаам и ослица его стоят друг против друга", -
смеялись гости когда хозяин запирался в свою мастерскую. Жена его,
знавшая, чем он в действительности занят, смеялась вместе с ними, но
с видом соболезнование, как бы прося их простить мужу его маленькую
слабость, тем более, что ведь слабость эта никому не мешает. В
действительности, эти наивные люди, которые охотно смеялись над
своим амфитрионом, составляли вместе с ним и его супругой настоящее
тайное общество, истинною целью которого было изготовление
фальшивых денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139