- По-моему, Пол, барабаны не отвечают своей цели. Они не пугают меня,
а только злят. Ты можешь не волноваться на мой счет, Пол.
- Я и не волновался. - Пол бросил взгляд на автоматический пистолет,
который висел в кобуре на поясе толстяка, вспомнил, в какой чистоте Сирс
всегда держит свою винтовку. - Мой отец говаривал, что большинство мужчин
похожи на хороших сторожевых псов, которые боятся, но несут охрану
несмотря на страх. Лишь немногие похожи на кроликов и опоссумов. - Пол
повернулся спиной к холмам. Там уже не на что было смотреть. Совсем не на
что. - Хотел бы я, чтобы ты был знаком с моим отцом. Он был высоким
мужчиной и обожал животных. Приводил их в качестве примера в любом
разговоре. И не мог стерпеть, даже если оса билась о стекло. В любой
момент у него из кармана могла вылезти белоногая мышь и спуститься вниз по
ноге.
Пол засмеялся. Барабаны отбивали свои пять восьмых - страстные,
вкрадчивые, жестокие. Сирс наблюдал за синими светляками над озером. Вода
была так спокойна, что сапфировые отражения тоже казались настоящими
светляками.
- Он был преподавателем, а?
- Некоторое время, пока он не поселился в Нью-Хемпшире. Ему не
позволили преподавать историю девятнадцатого и двадцатого веков так, как
он ее видел. Он видел ее в терминах этического конфликта: человек против
государства, самостоятельность против разнообразных жутких социализмов,
восторженный альтруизм против "моя хата с краю". И он считал абсолютно
неважным, когда была построена первая амфибия с атомным двигателем, в 1952
году, или в 1953. Доку мой отец тоже понравился бы. Он понимал, что
кроется за строками законов. И учил своих студентов исследовать не только
теории, но и текущие мрачные следствия доктрины "цель оправдывает
средства": Александр, Август, Наполеон, Ленин, Гитлер. Его подход
расценили как "сознательное занижение значения технического прогресса". Он
не занижал значения технического прогресса, он просто понимал, что есть
вещи куда важнее. И не хотел, чтобы из техники сотворили нового идола. Так
и получилось, что на мое обучение в колледже отец зарабатывал разведением
пони и домашней птицы. Неплохое занятие - во всяком случае, он так
говорил... Сирс, как по-твоему, Пэкриаа вернется?
- Думаю, да... О, Крис! Хороший вечер для месяца черина.
Бледное лицо Райта словно светилось во мраке. Суровый, усталый,
высокий, он устремил взгляд в сторону озера и произнес, говоря как будто
сам с собой:
- Месяц черин... Месяц, который мы назвали в свою честь... я думаю,
это простительная суетность. Последний месяц Первого года... Пол, я выбрал
тебя исключительно из эгоистических побуждений. Я взвалил на тебя бремя,
которое никому не под силу нести.
- Мы все несем его.
- Спасибо, сынок.
Райт отошел от них и остановился в одиночестве на берегу озера,
вслушиваясь в глухой гул барабанов. Пол услышал, как он настойчиво шепчет
с болью в голосе:
- Каждый ценен... Все до единого...
- Смотрите! - воскликнул вдруг Сирс.
На кромке леса появились пять огромных белых фигур.
- Они раньше никогда так не делали. Сюзи! В чем дело? Ну же, девочка,
иди сюда и расскажи старику...
Пол пошел следом за ним.
- Это, наверное, барабаны. Как ты думаешь?
Пятеро животных жалобно ворчали, но перестали жаловаться, когда Сирс
принялся похлопывать их по ногам, успокаивать и уговаривать.
- Видишь ли, Пол, их основная территория лежит к северу отсюда...
Ну-ну, Мистер Смит, старый негодник, успокойся... Так почему они не ушли
подальше от звука? Не волнуйся, Милли, Мисс Понсонби...
- Дикие бы ушли. А эти пришли к тебе.
- Ох... Если отряд Лэнтис - тот, что на северо-востоке...
- Вряд ли, приятель. У Пэкриаа повсюду шпионы. Она бы нас
предупредила. Элис стоит в дозоре в полумиле к северу от нас. Даже если бы
он их не услышал, то почуял бы их запах. Но все-таки я пойду поговорю с
ним.
В глубине леса барабаны звучали немного глуше. Но все равно они
мучительно отзывались в самых дальних тайниках мозга. Пол решил поберечь
земной радиевый фонарик и доверился своему чувству направления. Он
научился двигаться в джунглях настолько бесшумно, насколько это вообще
возможно для черина. Бесшумнее Спирмена; достаточно бесшумно, чтобы
подкрасться к азонису на расстояние броска копья. В лесу не было особой
опасности - разве что со стороны ускарана. Пол только один раз видел этого
зверя живьем, и то краем глаза - однажды в послеполуденный час полосатая
кошка скользнула среди полос света и тени. Шкура ускарана, которая служила
ковром в их с Дороти комнате, вполне могла принадлежать земному тигру.
Черные рептилии предпочитали жаркое солнце и мелкую воду, никогда не
забираясь на сухие места - тем более ночью. Шум и писк стаи кэксма, как
говорили пигмеи, слышно издалека - кроме как в сезон дождей, когда все
звуки заглушает шорох и шелест льющейся с неба воды. Как бы ни бесшумно
двигался Пол, черношкурый Элис услышал его раньше, чем Пол сообразил, что
добрался до места.
- Пол, это ты?
Лесные гиганты видели в темноте лучше черинов, но хуже кошки. Они
охотились по ночам только при яркой луне.
- Да. Все спокойно?
- Спокойнее, чем у меня на душе.
Пол по-прежнему не видел гиганта.
- Я берегу фонарик. Ты где?
Элис хихикнул и, протянув невидимую руку, коснулся Пола.
- Олифанты вышли на луг. Мы задумались над тем, что их встревожило.
- Барабаны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88