Пол живо вспомнил, как одиннадцать лет назад он поднялся
на борт корабля и впервые увидел ее, сидящую в точно такой позе. И он
влюбился в нее с первого взгляда, в эту прелестную женщину, которая уже
тогда проглядывала в голенастом неуклюжем подростке.
- Док, зачем вы сделали это - там, на лугу?
- Как это зачем, Дороти? Мы должны установить контакт и с пигмеями
тоже. Они дальше продвинулись в развитии, чем наш друг Миджок - значит, с
ними будет труднее. У них уже сложились свои традиции и, возможно, очень
древние. Но установить контакт необходимо.
- Миджок их не любит. Если они придут в наш лагерь...
Райт усмехнулся.
- Вот кой-какие плюсы того, что этот малый считает нас божествами. Я
думаю, он будет делать все, что мы прикажем - до тех пор, пока мы не
научим его независимости.
Пол сказал:
- Док, не сомневайтесь ни на минуту, я вас поддерживаю. Но пока наши
остальные еще не очнулись, нас только трое...
- Четверо.
- Ну да, четверо. И мы должны прежде всего думать о том, как бы нам
самим выжить. Это большая планета. По-моему, вы зря пытаетесь решить все
проблемы, не сходя с этого места.
Райт прислонился к загородке из веток, где ему был хорошо виден луг,
и расслабился. Миджок перебрался поближе к нему.
- Я думаю, у нас нет другого выхода, Пол. Если мы правильно начнем,
то у нас будет шанс продолжать. Последствия ошибки, сделанной в самом
начале, могут растянуться на тысячу лет... Почему, как ты считаешь, Миджок
решил, что нам следует поклоняться? Что его убедило? Наши высокие
достижения: шлюпка, оружие, спасение его от рептилии? Тот факт, что я не
боюсь костей несчастного пигмея? Конечно, все это вместе взятое, но и
кое-что еще. Эд сказал бы, что я опять погрузился в иллюзии - но я уверен,
что Миджок сердцем чувствует то, что еще не в силах постигнуть рассудком.
Сирс, вероятно, согласится со мной, ибо его собственное сердце больше
Люцифера. Миджок не может осознать умом, почему я позвал пигмеев прийти
сюда и забрать своих мертвых. Но в глубине души, в той части его существа,
которая заставила его самого принести нам мох и заботиться о нас, он
понимает мои поступки.
- Вы предлагаете, - сказала Дороти, - попытать удачи, полагаясь на
любовь?
Райт был спокоен. Он ответил ей, осматривая луг:
- Когда человек полагается на что-либо другое, он всегда проигрывает.
Разве не так? Вновь и вновь, на протяжении двадцати или тридцати тысяч
лет. Создавал ли человек хоть что-то хорошее, если окружающие не помогали
ему, не прощали его недостатки, не дарили ему свою дружу? Давным-давно
известная истина. Все учителя человечества не уставали ее повторять.
Лао-цзы, Будда... Или в такой форме, или, наоборот, в виде отрицания: "Кто
с мечом придет..." И так далее. Добро - это не просто отсутствие зла, но
самая действенная из человеческих сил. Орудиями добра служат милосердие,
терпение, храбрость, старательность и самопознание. Каждое из этих качеств
приносит успех только в сочетании с остальными, помните это. И это все,
что мне известно из этики. Остальное - детали, решение насущных проблем по
мере их возникновения. Даже на Земле добро в конце концов возобладало над
злом... по крайней мере, так было, пока наши механические игрушки не вышли
из повиновения. Потом настал век, когда человеческая жизнь была под
вопросом. И тогда же существовала Коллективистская партия. Да, в качестве
первейшего примера абсолютной противоположности моей философии можно
привести именно Коллективистскую партию.
Райт снова разговаривал сам с собой. Негромко и монотонно он
перечислял безрадостные стороны земной истории, и странно звучали его
упреки здесь, на планете, удаленной почти на пять световых лет от места,
где некогда происходили огорчающие профессора недоразумения.
- Коллективистская партия превратила слово "сотрудничество" в фетиш,
в пустой лозунг - как меньше ста лет назад люди поступили со словом
"демократия". Сотрудничество, но без терпения, без милосердия, без
храбрости, и - всегда! - без самопознания.
Дороти продолжала разглядывать его снизу вверх серьезными,
внимательными глазами.
- Эд как-то сказал мне, что его отец был пилотом в армии
коллективистов во время гражданской войны.
- Я знаю. - Райт застенчиво улыбнулся ей, словно извиняясь. - Старые
раны все еще кровоточат, это верно. Я стараюсь не излагать своих
политических взглядов при Эде, если получается. Нет, конечно, Эда нельзя
обвинить в том, что он продолжает войну, которая закончилась до его
рождения. Но все же... Ага, они идут! Ведите себя спокойно.
Пол присоединился к Райту и лесному гиганту около барьера. Дороти на
минутку задержалась около больных. Она пощупала пульс каждого, а к Энн
нагнулась и прошептала ей что-то в самое ухо, хотя девушка не могла ее
слышать.
- Кажется, лихорадка у них прошла, - сказала Дороти. - Все дышат
нормально. Но до вечера вряд ли очнутся...
Пигмеи еще находились на некотором расстоянии от лагеря. Они
пробирались вдоль края леса, и были прекрасно видны людям. Их было только
трое: две женщины и лучник. Возможно, остальные двигались параллельно им в
лесу. Возможно, этих остальных было человек сто. Райт прошептал:
- Есть у нас что-нибудь, из чего выйдет достойный подарок?
Миджок ворчал себе под нос. Он был напуган и несчастен. Дороти
протянула Райту медальон.
- Помните, я вам показывала этот медальон, док?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88