Эд, мы должны наладить
хорошие отношения с этими кошмарными пугалами, иначе нам несдобровать.
И Пол с неожиданной тревогой всмотрелся в лицо человека, который
никогда не позволял себе расслабиться настолько, чтобы предложить
кому-нибудь дружбу. Пол задумался, сможет ли Эд приспособиться к миру, в
котором наука и техника были мечтой, а реальностью - суровая необходимость
выжить.
Церемония окончилась без особой помпы. Жуткие старики просто
заковыляли прочь от свежего холмика и скрылись в тени деревьев.
Женщины-воины расслабились. Но колдуны не ушли совсем, они уселись под
деревьями, разглядывая незнакомцев. Они плевали, почесывались и
переговаривались между собой. Одни прикрыли подслеповатые глаза, но другие
смотрели открыто, и в их взглядах явственно читалась ненависть, причинами
которой были зависть и страх. Чудовищно толстый старик примостил свое
распухшее брюхо на коленях и что-то бурно нашептывал на ухо слепому
колдуну. Темные губы шепчущего кривились в зловещей улыбке.

8
Эбро Пэкриаа жестом пригласила своих гостей сесть перед большим
строением. Волокна растений, из которых были сплетены его стены, были
выкрашены в такой же ярко-синий цвет, как и ее юбка. Воины-пигмеи
прогуливались вокруг, демонстрируя беспечность. Молодые мужчины и голые
ребятишки стали понемногу робко выходить из домов. Самые маленькие дети
были непропорционально крошечными, хотя и большеголовыми - величиной не
больше домашней кошки. Возможно, рождение ребенка для женщин этой расы
представляло лишь легкое неудобство. Среди детей было много явно
одинаковых двойняшек. Детвора держалась поближе к заботливым мужчинам;
только девочки постарше рисковали подойти довольно близко к незнакомцам.
Это была деревня, не знающая смеха. Ни ребячьей возни, ни каких-либо
проявлений нежности, кроме как между мужчинами и совсем маленькими
детишками. Все обитатели деревни сгорали от любопытства, но его внешние
проявления были сведены до абсолютного минимума: пигмеи жадно разглядывали
землян, храня каменное выражение на лицах.
Пэкриаа вошла в синее строение одна - внутри ее встретил хор голосов
- и оставалась там несколько минут. Когда Пэкриаа пригласила гостей
садиться, большинство раскрашенных дряхлых мужчин захромали прочь, даже
ужасный толстяк, для которого ходьба должна была быть страданием. Они
пересекли вырубку и устроились в тени на противоположной стороне, откуда и
продолжали злобно разглядывать землян. Пол заметил, что даже женщины -
носительницы копий делали шаг в сторону, уступая дорогу колдунам, и
избегали встретиться с кем-либо из них взглядом. Толстый колдун нашел
такое место, откуда ему были хорошо видны все три посетителя деревни, и
пялился на них, беззубо посасывая бедренную кость, которая служила ему
палицей.
Дома были построены таким образом: легкие деревянные рамы на две
трети высоты занимала плетенка из коры, крыша была перекрыта тем же
материалом. Похожие конструкции Пол видел на Земле в республике Океания,
где провел год. Он вспомнил, что современные граждане этой республики, в
состав которой входило много островов, предпочитали древний способ
постройки домов жилищам из пластика и камня. Строения, возведенные по
образу и подобию домов предков, гораздо больше соответствовали и климату
Океании, и непритязательному стилю жизни приветливых островитян. Однако
здесь, в отличие от Земли, не было домов, возведенных на помостах. Надо
полагать, здесь не существовало проблемы ядовитых змей и насекомых. Еще
эта деревня отличалась от земных отсутствием домашних животных. Не было
заметно, чтобы ее обитатели страдали от паразитов или болезней. Если не
считать ран, да грязи на старых колдунах, кожа пигмеев выглядела чистой и
здоровой. Землянам не пришлось столкнуться здесь даже с неприятными
запахами, если не считать специфического запаха масла, которым мужчины
натирали тела.
Пэкриаа вернулась. На ней была явно ритуальная раскраска, за оба уха
были воткнуты цветы, и еще один цветок привязан стеблем к медальону
Дороти. Ее глаза, груди и пуп были обведены жирными белыми кругами,
запястья украшали синие браслеты. Вместо юбки на ней оказалась бахрома из
раковинных бус, которая самым невинным образом оставляла ее почти
обнаженной. Ракушки напоминали, на взгляд Пола, раковины улиток. Ножные
браслеты Пэкриаа были сделаны из деревянных бусин, выкрашенных в оранжевый
цвет. Макушка ее лысой головы была покрашена голубой краской - такого
цвета, как яйцо малиновки. Двое мужчин, отмеченных клеймами, - надо
полагать, рабов, - несли за ней сиденье. Оно представляло собой деревянную
колоду, покрытую искусно вырезанными стилизованными изображениями
животных. Когда Пэкриаа уселась на него, ее голова оказалась на уровне
головы Энн. Энн вежливым тоном произнесла:
- Какого черта я не могу быть столь же очаровательной?
Пэкриаа наклонила голову. Появился мальчик без рабского клейма с
деревянной чашей. Пэкриаа сделала глоток зеленоватой жидкости и передала
чашу Энн. Спирмен заворчал.
- Ритуал, - сказал Пол. - Ты должна глотнуть, Энн. Только не
предлагай нам, ничтожным мужчинам.
Энн отпила из чаши. На глаза ей навернулись слезы; она с трудом
подавила отрыжку.
- Крепко... я хочу сказать, это алкоголь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88