Лорд Ландон шел прямо в раскинутые ею сети!
– Вы лично, миледи? – Граф изумленно вытаращил глаза и огляделся по сторонам, чем вызвал новые смешки и пересуды среди мужчин. Затем он скользнул по Антонии внимательным взглядом, от которого ее бросило в жар, и сказал: – Замечательное предложение! Однако я не смогу его принять, мадам. Я давно вырос из коротких штанишек школяра и не горю желанием отведать розог от столь строгой учительницы, как вы. И уж конечно, мне совершенно не хочется подвергаться более суровым наказаниям, за которыми, как я понимаю, тоже дело не станет.
– Уверяю вас, милорд, что я не буду мучить вас нудными лекциями и наказывать розгами за тугодумие. Я предлагаю вам заключить пари, сыграть в своеобразную забавную игру. Ведь вы любите рисковать, не так ли?
– Не могли бы вы пояснить свое предложение? – хмыкнув, сказал граф Ландон, обескураженный таким поворотом беседы. – Каковы условия пари?
– Вы ставите две недели своего драгоценного времени против двух недель моего, – стараясь не расхохотаться, ответила Антония. Ее сбитая с толку жертва все ближе подходила к силкам, не чувствуя подвоха.
– И чем же мне придется заниматься? – спросил Ремингтон, заинтригованный необычным соблазном.
– Женской работой, милорд! – выпалила Антония.
Граф от растерянности заморгал и раскрыл рот. Все затаили дыхание. Он сглотнул ком, застрявший в горле, и громко расхохотался.
– Уж не хотите ли вы заставить меня две недели пролежать на диване, попивая шоколад и отдавая указания прислуге? – отдышавшись, спросил он, чем вызвал смех у присутствующих и даже улыбку на лице леди Антонии.
– Вы меня неверно поняли, милорд! – повторила она. – Я предлагаю вам не отлеживать бока, объедаясь заморским кушаньем, а выполнять обыкновенную женскую работу. И в том случае, если к концу этого срока ваше мнение о роли женщины в доме изменится и вы поймете, насколько трудоемкую работу ей приходится делать ежедневно, вы объявите об этом публично и поддержите билль о браке.
– А вдруг я останусь при своем мнении? – спросил граф Ландон, скрестив на груди руки.
– Тогда я две недели буду выполнять мужскую работу! – ответила Антония.
Все слышавшие это разразились хохотом, а Ремингтон с лукавой улыбкой спросил:
– А какие имеются у вас основания полагать, что вы на это способны, мадам?
Антония была готова к такому вопросу и ответила не задумываясь:
– Мне представляется, что мужскую работу делать не так уж сложно. Разве трудно ходить в присутствие к десяти часам утра, покидать его в два пополудни и проводить остаток дня на скачках? А по вечерам посещать клуб, играть в карты, пьянствовать и болтать с друзьями. Правда, мне будет нелегко привыкнуть к курению сигар. Да и передвигать фишки по игровому столу, то и дело прикладываясь к бокалу с виски, тоже весьма утомительно.
На сей раз прозвучал исключительно женский смех, джентльмены словно бы воды в рот набрали: язвительные рассуждения леди Антонии были не так уж и далеки от истины, а потешаться над собой, как известно, не в привычках мужчин. Лицо лорда Карра окаменело, застыв в надменной позе, он сосредоточенно обдумывал ответ на брошенный ему вызов.
Его длинные гибкие пальцы непроизвольно поглаживали волевой подбородок и нижнюю губу. Случайно обратив на это внимание, Антония вдруг ощутила страстное волнение. В самбм ритмичном движении пальцев по гладкой розоватой поверхности губы заключалось нечто завораживающее и возбуждающее. Антония почувствовала себя неуютно и передернула плечами. И в тот же миг лицо графа потеплело, он улыбнулся и промолвил:
– Я согласен на ваши условия спора, мадам! В течение двух недель я буду старательно исполнять обычные женские домашние обязанности. И докажу вам, что я прав.
Он подался вперед и вперил в нее испытующий взгляд, словно бы норовя заглянуть ей в душу. Наконец его губы растянулись в улыбке, от которой по спине ее пробежали мурашки, и он изрек:
– Боюсь, мадам, что вы затеяли рискованное пари. Мои взгляды на женщин и их роль в семье сложились в результате долгих наблюдений и размышлений, так что вам будет нелегко переубедить меня.
– Но я и не надеялась на легкую победу, милорд! – парировала она. – Тем не менее идти на попятную я не собираюсь. Хочу предупредить вас сразу, что я трудный противник и не упущу своего шанса.
В наступившей после таких слов тишине их пламенные взгляды скрестились, и окружающая атмосфера моментально накалилась от этой безмолвной стычки двух сильных характеров. Затаив дыхание, гости с интересом наблюдали поразительное противостояние скандально известного холостяка и молодой красивой вдовы, посвятившей себя борьбе за права обездоленных женщин и сохранение священного института брака. Казалось, что достаточно будет одной искры, чтобы образовавшаяся гремучая смесь вспыхнула и взорвалась.
– Господа, прошу вас не доводить ваш спор до скандала! – воскликнула леди Констанция, багровая от возбуждения, и встала между спорящими. – Вам пора освежиться в буфете! Я беру вас под свою опеку! – Она подхватила обоих возмутителей спокойствия под руки и увлекла к столу с яствами и напитками. – Что за бес в тебя вселился, Антония? Устроила в моем доме пари, как портовая девка в таверне. И вы, милорд, тоже хороши! Вам бы стоило задуматься, какими последствиями чревато такое безрассудство. Боже, что обо мне теперь скажут люди! Мой музыкальный салон прослывет отныне притоном! Какой позор!
Антонию мнение общественности о ее затее сейчас совершенно не волновало. Она лихорадочно соображала, какой подвох уготовил ей Ремингтон, столь быстро и легко согласившись сотрудничать с ней в деле его публичного разоблачения и развенчания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139