— Мобилизовали. Она комсомолка, — твердо произносит Андреев, — у нее красивый почерк.Идут по заросшим травой улицам.Коммунистки, работающие в укомпарте, их трое, да еще Франя, живут в крохотном сером домишке.Андреев стучит в окно. Франя сразу появляется, точно давно уже стоит за калиткой и ждет появления Андреева.— Ох!…Она смущается при виде Славы, щеки розовеют еще больше, удивительно хороша. Славушка сам рад влюбиться, но разве он может это себе позволить, если Андреев в сто раз лучше.— Куда? — спрашивает Андреев.— В поле, — говорит Франя.Славушке все равно куда, просто ему хорошо с ними, с Андреевым, с Франей, и долго будет еще хорошо.Заросшая травой улица незаметно вливается в раскинутые перед ними луга. Сказочно, свободно и хорошо все окрест!— Показать чудо? — спрашивает Андреев.Франя смотрит на него во все глаза.— Какое?— Показать?Петляет полевая дорога, уходят за горизонт волны желтеющей ржи.Втроем рвут васильки.Франя идет в венке еще красивее.— Куда ты нас ведешь? — спрашивает Слава.— Сейчас покажу вам чудо, — говорит Андреев. — Покажу, где начинается Россия.Сухой лог, поросший травой. Дубовая рощица. Кривоватые крепкие дубки. Ничто им не страшно, не вырвать их из земли. Дубки, дубки…Пониже, в логу, березы, зеленая травка.Андреев подходит к березке. К самой густой и самой старой. Из-под ее корней, не поймешь даже откуда, бьется ключ, тоненький-тоненький ручеек, и чуть подальше прудок, сказочный какой-то прудок, и из него ручеек…— Пейте, — говорит Андреев.Наклоняется, зачерпывает горстью воду, пьет.
— Россия!— Почему Россия?— Да это ж Ока, Ока, это начинается Ока, — шепотом говорит Андреев. — Мы начинаемся…Под березкой, в травянистом логу, льется самая русская река России. 54 По мнению заведующего конным двором, Андреев в небольшом чине, «что-то там по молодежи», но обслуживающий персонал побаивается Андреева, он ничего не требовал зря, но уж, если требует, лучше не перечить, вызовет в укомпарт к Карасеву, к самому Карасеву, рта не даст открыть, отчитает в присутствии Карасева, да так, что ни оправдаться, ни отбрехаться…Поэтому для поездки на станцию Андрееву дали не пролетку, не ахти какое начальство, и не дроги, все-таки начальство, а глубокий трясучий тарантас, в котором уместилось бы все оргбюро.Но оргбюро только провожало Андреева:— Вы, ребята, не задерживайтесь в Орле, печать привезите, невозможно без печати… И литературы! По юношескому движению… — Всем наказывали привезти литературы. — Поддайте им жару, пора губкомолу повернуться лицом к деревне…Делегация погрузилась в тарантас.Кучер — ровесник Андрееву.— Ты почему не в комсомоле?Андреев знал всех членов городской организации.— А умирать никому неохота, — вразумительно ответствовал кучер. — Не на фронте, так здесь от кулаков, а то так и сами себя порешите.— Ну, мне тоже умирать неохота!Андреев засмеялся, но разговора не получилось.Приехали на станцию, чуть стемнело. Билетов не продавали, в вагоны садились по мандатам, а чаще просто захватывали места. Против ожидания сели необыкновенно легко, их пустили в штабной вагон, лучший вагон в составе всегда называли штабным, и пассажиров оказалось немного. Андреев устроил Славу на верхней полке, постелил ему свою шинель, сам сел у окна: «Мне нужно подготовиться». Слава тоже хотел подготовиться — к чему? — и тут же заснул. Проснулся оттого, что Андреев дергал его за ногу, было уже светло.— Приехали?— Нет. Становой Колодезь. До Орла еще двадцать верст. Я сейчас приду…На Становом Колодезе набирали дров и воды. Из вагона все бегали за кипятком.Он принес в чужом котелке молока, купил у какой-то бабы за махорку.— Завтракай.— А ты?— И мне хватит.На этот раз тоже пил молоко. Слава смотрел на него с упреком, Андреев ответил с улыбкой:— Ничего, брат, иногда и ложь во спасение.А в Орле уже некогда прохлаждаться — опаздывали, по улицам бежали.Губкомол!Навстречу по лестнице спускался парень в новенькой кожаной куртке, в руках у него штук двадцать селедок, прижимает их прямо к куртке.— Вы куда?— На пленум!Парень с селедками проследовал мимо, ступеньки через три остановился, секунду размышлял и опять окликнул малоархангельцев:— Постойте, ребята!Андреев обернулся:— Чего?— Можете взять по селедке.Селедка соблазнительна, но… Они даже не ответили, ворвались в просторную комнату, в комнате ни одного стула, пять или шесть парней сидели на столах.— Где пленум?Один из парней молча указал пальцем. Андреев приоткрыл дверь. Комната поменьше, а народа побольше, у окна высокий парень с белесыми волосами и черными бровями произносил речь.Он тотчас обратился к Андрееву:— Откуда?— Из Малоархангельска.— Заходи, — покровительственно сказал парень и посмотрел на Славу. — А это что за ребенок?— Секретарь Успенского волкомола, — сказал Андреев. — Самой крупной нашей организации.— Товарищи, я предлагаю приветствовать представителя успенской организации, — сказал оратор без всякого перехода. — Если даже дети сплачиваются вокруг нашего союза, это говорит само за себя… Да здравствует революционная деревня!Два или три человека похлопали в ладоши.— Проходи сюда, садись рядом со мной. — Оратор указал на пол возле себя. — А теперь возвращаюсь к задачам союза…Сидеть не на чем. Сюда, вероятно, собраны стулья со всего губкомола, кое-кто расположился прямо на полу.Слава сел на подоконник. В комнате человек сорок, все старше его.Оратор, круглолицый, розовощекий, с толстыми губами, неутомимо сыпал загадочные слова: экправ, соцобр, профобр, партпрос, физкульт, военепорт… Не все понимали этот язык. Оратора, как вскоре понял Слава, звали Кобяшов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239