Давай шевелись.
Он оказался совсем не готов к тому, что за этим последовало. Девчонка отча
янно зарыдала, выскочила обратно сквозь щель и неловко обняла его впотьм
ах, уткнувшись мокрым лицом в его голую грудь. Волкодав ошарашено замер и
какое-то время стоял столбом, не в силах пошевелиться или заговорить. Пот
ом оторвал ее от себя и выпихнул на ту сторону, напутствовав крепким шлеп
ком пониже спины:
Ц Пошла, говорю!
А у самого мелькнула кощунственная мысль: не попробовать ли дверь, через
которую они с ней вбежали сюда. Проход наверняка завалило, но мало ли…
И на что понадобилось этим двоим Ц и Мышу Ц заново будить в нем желание ж
ить, если все должно было кончиться именно так?
Ц Дитя мое… Ц услышал он тихий голос волшебника и понадеялся, что тот ла
ской сумеет сделать то, чего он не сумел грубостью. Однако волшебник сказ
ал: Ц Дитя мое, не сумеешь ли ты дотянуться до третьего сверху камня в дал
ьней стене, в углу напротив двери?
Ц Зачем?.. Ц всхлипнула девчушка.
Ц Речь идет о том, Ц гаснущим голосом пояснил волшебник, Ц чтобы наш до
бросердечный друг сумел к нам присоединиться… Если дотянешься, надави н
ижний угол…
Человек, наделенный ростом Волкодава, легко достал бы третий камень, даж
е не поднимаясь на цыпочки. Рабыня была меньше его на две головы. Она ощупа
ла стену и принялась прыгать Ц молча, упорно, в кромешном мраке раз за раз
ом пытаясь ударить занесенным кулачком по нужному месту. Волкодав устал
о сел на пол и попытался не думать о нечаянном объятии, о прикосновении то
ненького, трепещущего тела. Возбуждение битвы догорало в нем, к обожженн
ой коже было не прикоснуться, а правый бок налился болезненным жаром и, ка
жется, опухал.
Ц Надо было по-другому расположить сенсоры, Ц пробормотал волшебник.
Ц Хотя…
Волкодав не понял мудреного слова. Но спрашивать не стал.
Ц Хватит! Ц зарычал он в темноту. Ц Убирайтесь!
На тех двоих это не произвело ни малейшего впечатления.
Ц Дитя, Ц удивительно спокойно сказал волшебник. Ц Подойди сюда. Сядь.
Вот так. Дай руку… Я знаю, что сейчас у тебя получится. Ты можешь. Попробуй.

И девчонка допрыгнула. Со сто первого, а может, с двести первого раза. Креп
кие ноги бросили вверх легкое тело, и разбитый в кровь кулачок пришелся п
о нижнему углу камня, третьего сверху в дальней стене. Сперва ничего особ
енного не произошло. Но потом какая-то неодолимая сила навалилась на две
рь, с одинаковой легкостью сокрушая дубовые доски и толстые бронзовые за
клепки. Поднявшийся Волкодав вскинул глаза, зрячие в темноте, и увидел, чт
о каменная притолока начала медленно опускаться. Он слышал, как охнул во
лшебник, задетый отлетевшим обломком. Опустившись примерно до середины
двери и раскрошив ее в щепы, притолока остановилась. Волкодав вышиб ного
й остатки досок и живо оказался на той стороне. Снова поднял волшебника и
молча зашагал вперед, туда, где ожидали ступени и холодная вода в каменно
м тоннеле, сулившая волю.

Солнце близилось к полуденной черте. Волкодав сидел на берегу речной зав
оди, обхватив руками колени, и не думал ни о чем.
Вчера он собирался по собственной воле оборвать свою жизнь. Чем бы ни кон
чилось дело, такие решения никогда не проходят даром, даже если навеял их
минутный порыв. А для Волкодава это была цель, к которой он шел одиннадцат
ь лет. Ради которой жил. Ради которой бессчетное число раз оставался в жив
ых. Он никогда не загадывал, что там может быть после. После?.. Зачем? Для ког
о и для чего? «После» попросту не было.
Вчера кончилась жизнь. Дальше…
Волкодав сидел неподвижно и смотрел перед собой, точно в стену, и в голове
было пусто, как в раскрытой могиле, в которую забыли опустить мертвеца.
Волшебник лежал неподалеку, подставив солнечным лучам счастливое слеп
ое лицо, Ц чисто вымытый, уложенный на дырявое покрывало и в него же заку
танный. Нелетучий Мыш, никогда не доверявший чужим, преспокойно сидел у н
его на животе и не думал противиться внимательным пальцам, ощупывавшим п
орванное крыло.
Волкодаву было, собственно, наплевать, и все-таки в душе шевелилась тень п
раздного любопытства. Накануне он был уверен, что выволок из подземелья
древнего старца, но теперь видел, что ошибся. Спутанные бесцветные космы,
полные грязи и насекомых, после знакомства с корнем мыльнянки и костяным
гребешком, отыскавшимся в мешке Волкодава, превратились в пушистые пепе
льные кудри, отросшие в заточении до ягодиц. Волшебник все просил состри
чь их покороче, но Волкодав отказался наотрез. Сидя в клетке, простительн
о было поглупеть. Но уж не настолько. Едва выйти на волю и тут же бросить св
ои волосы на потребу нечисти и злым колдунам!.. Только этого не хватало!..
Еще у него были глаза, каких Волкодав не видал доселе ни разу: темно-фиоле
товые, немного светлевшие к зрачку. Когда он улыбался Ц а улыбался он час
то, Ц в плазах вспыхивали золотые, солнечные огоньки. Что же до тела, то он
о, несмотря на уродливую худобу, тоже было вовсе не старческим.
Волкодав не собирался расспрашивать…
Девчонка бродила по колено в воде, наряженная в запасную рубаху Волкодав
а с непомерно длинными для ее рук рукавами. Пальцами ног она ловко нащупы
вала на дне прошлогодние водяные орехи, вытаскивала их и складывала суши
ться на берегу. Орехи были съедобны и даже вкусны, а сок их считался целебн
ым. Этим соком они с Волкодавом уже несколько раз с головы до ног обмазыва
ли безропотно терпевшего волшебника. Потом Волкодав натер им свои собст
венные ожоги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31