Но его мучила одна забота. В окрестностях
Лимы, в одном бунгало, сидела юная темноглазая девушка и, не отрываясь,
смотрела на синие горы. То была его внучка, Инеса Сен-Клэр, дитя без отца
и матери. Он покинул ее, чтобы преследовать новое, изумительное открытие.
Он нашел все то, что искал. Но плод, отведанный им от древа познания,
оказался для него роковым. Подобно Моисею, он заглянул в обетованную
страну. Теперь он должен умереть с этим последним видением в сверкающем
взоре...
Раймон Сен-Клэр был добросовестный человек. Он основательно
позаботился о своей внучке и оставил ей, как наследство, превосходное
воспитание, которое, вместе с прирожденным стремлением к
самостоятельности, должно было охранить ее от первых опасных рифов
молодости.
С глубоким вздохом профессор встал на ноги, но вдруг остановился,
словно пригвожденный к земле. Прямо на него двигалась небольшая змея, с
красно-коричневыми разводами на коже и с удлиненной головой. Сен-Клэр
хорошо знал это маленькое животное. То был урутус, владелец солнечного
камня, на котором сидел профессор, ядовитейшая и опаснейшая из всех змей в
девственных лесах Южной Америки... Невольно дряхлая рука его стала искать
у пояса револьвер, но вдруг остановилась...
Случилось нечто необыкновенное. Маленькая кровожадная змея уже
подняла свое тело, намереваясь укусить старика, но как будто внезапно
одумалась. Она раскачивала головой из стороны в сторону в какой-то
нерешительности, - потом отказалась от нападения и медленно уползла в
чащу.
Старик с грустью улыбнулся. Странное отступление змеи было для него
почти разочарованием. Он знал, что оно означает: урутус никогда не трогает
умирающего человека.
Но он еще жил. У него было нечто, что он должен был оставить в
наследие людям. Одно из удивительных открытий, доступных только тем,
которые доводят свои исследования до грани между жизнью и смертью.
То было лишь несколько скромных чисел; но они должны были поднять
неслыханное кудахтанье в курятнике науки. Его имя было хорошо известно в
ученом мире. Ни один знаток не усомнится в его показаниях, - тем более,
что за успех он уплатил ценой своей жизни. Теперь необходимо было найти
кого-нибудь, кто мог бы передать его завещание человечеству. В нескольких
километрах к востоку блестел огонь в стоянке белого человека. Теперь он
должен был собрать весь остаток своей воли, чтобы израсходовать ее до
конца.
Спокойные и зоркие глаза исследователя приняли выражение твердой
решимости. Он сложил с себя все лишние предметы, и оставил только лесной
нож и револьвер. И колеблющимися шагами он продолжал свой путь к востоку.
Он шел, словно слепой. Механически спускался он по крутым откосам скал.
Порой он падал, но быстро поднимался снова. Он шел все дальше и дальше по
направлению к равнине, к медленно исчезавшему столбу дыма, шел, не обращая
внимания на колючки, царапавшие его, и на диких кошек, разбегавшихся перед
ним, так как он был отмеченный смертью человек.
Наконец, он достиг степи. Язык прилипал к его гортани, и лихорадка
трясла его тело. С закрытыми глазами и с опущенной головой он пролагал
себе дорогу через густую траву, словно бык, ощущающий сталь матадора на
своем затылке...
Внезапно колени его подкосились, и он упал навзничь. Так лежал он в
течение нескольких минут, и хриплый звук вырывался из его измученной
груди; затем он повернулся на бок и попытался подняться. Он хотел
крикнуть, но издал лишь слабый стон. Итак, ему не суждено было достигнуть
своей цели!
Непреодолимое желание бросить все и уснуть охватило его. Он пытался
освободиться от этого чувства, но оно давило его, словно стопудовая
тяжесть...
Тогда слабая искра блеснула вдруг в его серых глазах. Его рука
ощупала револьвер и вытащила его... Большой браунинг упал и остался лежать
подле него... Последним усилием схватил он оружие. Слабый палец нажал на
курок, и над ширью бесконечной прерии раздались три глухих выстрела.

2. ИНДЕЕЦ ПЛЕМЕНИ ТОБА
Паквай, цивилизованный индеец племени тоба был не только мыслителем,
но и мечтателем. Иезуиты из Парагвая уже давно лишили его собственной
индейской культуры. Она невысоко ценится испанцами и евреями Аргентины.
Кроме того, он приобрел много полезных знаний, которые пригодились ему в
общении с белыми людьми. Его покойный учитель, отец Амброзио, был человек
весьма образованный, но в своем преподавании не мог отрешиться от чисто
иезуитских приемов. Сын Шакона [Шакон - испанский миссионер-иезуит,
проповедовал христианство в Мексике в 1627-1649 гг. (прим. ред. 1926_г.)]
научился скрывать свои мысли и приобрел тот опыт, который дает человеку
господство над людьми.
Это умственное превосходство было причиной того, что у Паквая было
много друзей как среди белых, так и среди краснокожих. Никто так
основательно, как он, не изъездил огромный южно-американский материк, от
Огненной земли и до большой водной границы у Ориноко. Никто не был знаком
со всеми различными индейскими диалектами так, как он, и если какой-нибудь
европеец организовывал экспедицию в местности, где редко ступала
человеческая нога, Паквай всегда оказывался бесценным проводником.
Иногда он отрясал с ног своих пыль цивилизации и отправлялся один в
те места, где его опасные и воинственные родичи еще и поныне не прочь
сожрать с хорошим аппетитом своих врагов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59