- Но другие ваши ответы шли с коэффициентами выше 0.9!
- Не знаю. Возможно, моя неуверенность из-за того, что прошло уже
несколько недель...
Но на самом деле Роберт понял, почему коэффициент получился низким:
машина уловила его сомнения в том, что похищение Эмили вообще устроено
ради выкупа...

65
Эмили не видела неба и вообще открытого пространства с того момента,
как имперские десантники затолкали ее в катер - все это время она
находилась в запертых помещениях без окон, сперва в каюте звездолета,
потом, на протяжении нескольких часов - в отсеке большого флаера и,
наконец, в своей теперешней камере, куда ее доставили прямо из крытого
ангара. Она не имела даже отдаленного представления, где находится,
расположена ли ее тюрьма на планете или в космосе. Гравитация чуть
превышала земную; но это могла быть центробежная сила на вращающейся
станции или даже инерционная сила, возникающая при полетах в
транспространстве. Со временем, впрочем, Эмили убедилась, что никуда не
летит; в пользу этого предположения говорили и размеры тюрьмы, слишком
большие для космического аппарата - путь от ангара до камеры состоял из
нескольких спусков на скоростных лифтах и переходов по туннелям.
Условия содержания Эмили нельзя было назвать суровыми: в ее
распоряжении была довольно просторная комната, оснащенная всеми атрибутами
цивилизованной квартиры - от элементарных гигиенических удобств до
компьютерного терминала и 3D-видео. В углу висела инструкция на английском
языке, объяснявшая, как пользоваться терминалом; c помощью него Эмили
могла заказывать пищу из достаточно разнообразного, но привычного для
землянина меню (еда подавалась автоматически через специальное окошко в
стене), а также выбирать фильмы (их было около сотни, все земные и
довольно старые; 3D-видео был подключен только к воспроизводящему
устройству и ничего иного с его помощью увидеть было нельзя). Обитатель
комнаты мог менять по своему желанию свет, температуру и влажность, мог
слушать музыку и выбирать пейзаж за фальш-окнами - большими экранами в
стене. Словом, Эмили могла бы чувствовать себя довольно комфортно, если бы
не нарастающая скука и страх перед неизвестностью. С того момента, как ее
заперли здесь, она не видела ни одного коррингартца, никто не входил к
ней, не связывался через компьютер, не обращался с вопросами или
приказаниями; те же, кого она видела раньше, вели себя как простейшие
роботы, ни разу не сказав ни слова (за исключением распоряжений конвоиров:
"Прямо", "Налево"). Спасаясь от скуки и страха, Эмили много спала; со
временем она заметила, что периодически, особенно после еды, сон ее бывает
как-то особенно глубок. По-видимому, в пищу добавляли какие-то препараты;
Эмили поняла, что с ней что-то делают, когда она отключается, но не
пыталась отказаться от пищи, сознавая, что тюремщики все равно добьются
своего. Как-то раз, вынырнув из черного омута сна, она припомнила смутные
видения, мелькнувшие словно сквозь пелену: просторная светлая лаборатория,
приборы... Очевидно, ее увозили на медицинские исследования. Догадка
подтвердилась, когда, стоя под душем, она заметила на своем теле еще не
исчезнувшие круги от присосок датчиков, а в другой раз - след от укола.
Неужели воплотился в жизнь кошмар, о котором рассказывал Уайт, и
коррингартцы ставят над ней свои ужасные биологические опыты? От этой
мысли ее охватила паника. Дьявольский план - заразить пленницу
какой-нибудь страшной чумой, а потом вернуть землянам за выкуп! Впрочем,
Эмили удалось взять себя в руки и рассудить, что подобный план бесполезен
для Империи: земляне тщательно обследуют всякого, побывавшего в руках
коррингартцев, даже если это дочь Клайренса. И все же Эмили страдала если
не от страха, то от унижения: хотя она и убеждала себя, что коррингартцы -
не люди, и ей нечего стыдится, мысль о том, что эти существа раздевают ее,
осматривают, трогают своими уродливыми бугристыми пальцами, была
отвратительна.
Наконец однажды - не имея часов и находясь все время в комнате без
окон, Эмили быстро потеряла счет времени - дверь ее камеры отворилась. На
пороге стояли двое коррингартцев; по золотым знакам различия на их черных
формах девушка поняла, что перед ней - не простые солдаты. Сердце Эмили
бешено заколотилось; радостная мысль, что за нее наконец-то внесли выкуп,
боролась в ней со страхом, что появление имперских офицеров означает нечто
совершенно иное - и совершенно ужасное.
Один из офицеров что-то сказал. - Вы пойдете с нами, - перевел
транслятор, висевший у него на шее.
- Куда? - спросила Эмили, чувствуя, что страх побеждает. Коррингартцы
не удостоили ее ответом; они молча ждали.
- Я никуда не пойду! - взвизгнула вдруг Эмили, забившись с ногами на
койку и обхватив руками колени.
- Вы пойдете с нами, или мы применим силу.
Мысль о то, что коррингартцы будут прикасаться к ней, когда она
находится в полном сознании, была едва ли не страшнее неизвестных ужасов;
к тому же Эмили понимала бессмысленность сопротивления. Она покорно встала
и вышла из камеры. Кроме офицеров, снаружи ее ждало еще четверо солдат.
Узницу провели по коридору до лифта, кабина которого вполне могла бы
вместить десять человек. Он тронулся с места, а затем остановился так
плавно, что Эмили так и не поняла, поднимались они или спускались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128