Но пока я их ненавижу. Всех этих
новоявленных феодалов свободной, демократической Земли. А больше всего я
ненавижу таких, как вы. Ваши дальние предки своим трудом создали
колоссальные состояния; ваши отцы хотя и унаследовали их, но не
удовольствовались имеющимся и продолжают работать, приумножая свои
капиталы. Вы же, юные наследники и особенно наследницы, получили все на
тарелочке и сами пальцем не шевельнете; вы пользуетесь всеми благами мира,
просаживая от скуки миллионы - без малейшей своей заслуги, единственно по
праву рождения! Я бы с большим удовольствием бросил вас здесь. О, конечно,
я не стал бы вас убивать; но никто не обязывает меня вас спасать. Но, черт
возьми, вы и есть тот шанс, которого я так долго ждал. Вы стоите как
минимум сто миллионов, и я намерен доставить вас вашему папаше живой и
невредимой. И я это сделаю, нравится вам это или нет. Если вы будете
сопротивляться, я свяжу вас этим самым тросом. Для достижения своей цели я
не стану проявлять разборчивость в средствах. А теперь, как я и обещал, мы
пойдем дальше. Северо-восток, шестьдесят градусов.

25
Идти становилось все труднее. Дважды Эмили отставала, и Уайту
приходилось возвращаться и разыскивать ее. Во второй раз он снял с плеча
моток троса и привязал его конец к поясу скафандра девушки. После этого
Роберт все время старался идти так, чтобы трос оставался натянутым; когда
же он, выбившись из сил, замедлял шаг и натяжение исчезало, ему
приходилось оборачиваться, чтобы убедиться, что Эмили все еще идет за ним.
С момента их последнего объяснения она не произнесла не звука. Роберт и
сам не был расположен к разговорам; собственный язык казался ему
напильником, а нёбо - наждачной бумагой, и в голове вертелись все
когда-либо виденные рекламы прохладительных напитков. Сырые мхи и капли
влаги на осклизлых грибах выглядели все более соблазнительно. Роберт
постоянно напоминал себе, что химический состав этой жидкости не лучше,
чем в земной канализации, а скорее всего, хуже, так как содержит
неизвестные яды. На всякий случай он предупредил об этом Эмили. Она
по-прежнему не отвечала. Роберт постарался не замечать окружающей сырости;
со временем ему стало казаться, что она в самом деле уменьшилась. Вообще в
облике леса происходила какая-то перемена, но Уайт слишком устал, чтобы
анализировать ее - он лишь механически отметил, что деревья, кажется,
стали толще.
Наконец пилот решил, что можно устраивать ночевку; на этот раз он
выбрал для своего дежурства первую половину ночи. В эту ночь ему не
понадобились ни нож, ни фонарик; ни одно живое существо не приближалось к
землянам, и наибольшие неприятности Роберту доставляли периодические удары
током от часов и неотвязные мысли о паре глотков воды, еще остававшихся в
последнем баллончике. Отгоняя сон и неподобающие мысли, пилот старался
обдумать ближайшие перспективы. У него уже сложился кое-какой план, как
выбраться с планеты; но слишком многое в нем зависело от случайностей,
догадок и просто от удачи, а Роберт не привык полагаться на столь
ненадежное явление, как удача. Однако похоже было, что для разработки
лучшего плана у него просто не хватало информации... Наконец уже не
электрический удар, а легкое покалывание известило его об окончании
дежурства, он разбудил Эмили, отдал ей часы и сразу уснул,
предусмотрительно подложив под голову свой ранец с последней порцией воды.
На этот раз Эмили оправдала доверие и разбудила пилота вовремя.
Открыв глаза, он с удивлением огляделся. Вокруг было явно светлее, чем
несколько часов назад, причем свет исходил не от люминесцентных грибов и
лишайников, которых здесь было на удивление мало. Подняв голову, Роберт
убедился, что это был дневной свет, неведомо как пробивавшийся сквозь
кроны гигантских деревьев. Все же его было недостаточно, и пилот включил
фонарь. Только теперь он разглядел то, на что не обратил внимания
накануне.
Исполинские стволы, без сомнения, самые толстые из всех, что
приходилось видеть землянам в этом лесу, стояли голые, почти совершенно
лишенные коры. Почва была покрыта толстым слоем сгнившей листвы и
древесины, превратившейся в сухой прах - гигантские насосы корней уже не
гнали к поверхности грунтовые воды. Теперь было понятно, почему солнечные
лучи здесь достигают земли - на пути их не было листвы, только сухие
ветви. Земляне оказались в по-настоящему мертвом лесу.
- Все ясно, - сказал Роберт, - мы добрались до самой древней части
леса. Старые деревья засохли, а новые не могли вырасти - здесь, внизу,
недостаточно света. Вообще интересно, за счет чего обновляются эти леса...
Роберт оборвал свою сентенцию, потому что его взгляд - а вместе с ним
и луч фонаря - упал на лицо Эмили, откинувшей шлем. Ее лицо, совершенно
белое, с темными кругами вокруг полузакрытых глаз, напоминало посмертную
маску.
- Мисс Клайренс, что с вами?
- Голова... - Эмили едва шевельнула губами. - Ужасно болит... - А еще
озноб и слабость во всем теле.
- Давно?
- Началось еще вчера.
- Что же вы мне раньше не сказали?
- А вы бы послушали? - Эмили широко открыла глаза и тут же болезненно
поморщилась. - Вы меня так запугали... Надеюсь, если я теперь умру, это
будет вам хорошим уроком.
- Вот ведь женская логика, черт побери! Я же могу отличить капризы от
серьезной опасности!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128