И хотя он давно выбросил дамскую сумку (еще один знак неестественности) и темные очки, которые нашел в сумке, он приобрел себе другие очки: круглые, в золотой оправе, со стеклами янтарного цвета. Он знал, что в противном случае его глаза могут испугать людей. Они не имели определенного цвета и могли менять его в зависимости от его настроения. В его глазах люди могли увидеть тот свет, который странствовал по его телу подобно крови. Его глаза могли сверкать, как озаренный солнцем водопад, могли вспыхивать, как поток золотых монет, могли вскипать, как поток горячей лавы.
Словом, для него было лучше носить очки.
Время от времени он останавливался и вдыхал воздух. Хотя той машины, которая увезла женщину, пахнувшую гиацинтами, уже нигде не было видно, он мог ее выследить, разыскать по запаху. Он ощущал, как вибрирует тонкая нить его невидимой сети, и он мог идти по этой ниточке, как паук.
Ниточка увела его от реки, повела к сердцу города. Вскоре он очутился на большой многолюдной улице, около здания с большим красным навесом и тяжелыми дверями, обитыми отполированной медью. «Она вошла туда».
Мужчина в униформе придержал для него дверь и любезно пригласил его в заведение под названием «Галерея изящных искусств Рейли».
– Благодарю, – ответил Ариус. Он был рад тому, что здесь так легко воспринимают его слова и голос.
Здесь его ожидало еще одно приятное совпадение. Женщина, источавшая аромат гиацинтов, стояла неподалеку и рассматривала картину, а показывала ей картину другая – та, что жила с Картером. «Элизабет» – ее имя он прочел на почтовом ящике.
Его сеть только что стала еще прочнее.
Ариус наблюдал за двумя женщинами и убедился в том, что помимо аромата благовоний запахи у них одинаковые. Тут к нему подошел мужчина небольшого роста, очень оживленный, необыкновенно дружелюбный, и подал руку.
– Вряд ли мы с вами знакомы, – сказал мужчина, – но я – Ричард Рейли, владелец галереи.
Ариус пожал ему руку и кивнул.
– А вы?.. – поинтересовался Рейли.
– Мое имя Ариус.
– Вы говорите с акцентом, – заметил Рейли, широко улыбаясь, – я обычно очень легко распознаю акценты. А вот ваш мне никак не распознать. Откуда вы прибыли?
– Издалека, – ответил Ариус.
Рейли понимающе кивнул и больше спрашивать не стал. Всю свою жизнь он имел дело с богатыми и титулованными иностранцами и знал, в какой момент положено прекращать расспросы. Некоторые из этих людей старались замаскироваться под простых смертных, но Рейли узнавал их в толпе с расстояния в сто шагов. Этот человек, однако, выглядел необычнее, чем большинство богачей. Ростом шесть футов и пару дюймов, в тонированных очках, которые он явно не собирался снимать, невероятно дорого одетый, он вел себя, словно величественная особа королевской крови. Вздернутый подбородок, расправленные плечи, длинные, волнистые, хорошо уложенные волосы, концы которых касались ворота рубашки. Рейли поймал себя на том, что не может отвести взгляд от этого человека.
– Позвольте мне немного рассказать вам о нашей галерее. В этом зале вы можете увидеть большинство картин, написанных маслом и акварелью, которые мы в данное время выставляем для продажи. Но у нас есть еще зал наверху для частного показа определенных работ: в основном это гравюры и рисунки старых мастеров.
Ариус ничего не сказал. Он подошел ближе к одной из картин шестнадцатого века на сюжет Благовещения, с характерными для стиля маньеристов удлиненными фигурами и скошенной перспективой.
– Да, это необыкновенно хорошая, тонкая работа, – сказал Рейли. – Она совсем недавно поступила на рынок. До этого находилась в коллекции одного американского семейства на протяжении последних ста пятидесяти лет. Ее приписывают Фра Бартоломео. Вы знакомы с его творчеством?
Ариус смотрел на картину, склонив голову к плечу. Он словно бы пытался восстановить утраченную перспективу.
– Нет, не знаком, – ответил он.
– Немногие знакомы, – поспешил успокоить его Рейли. Он всегда был готов заверить потенциальных покупателей в том, что все, чего они не знают, находится исключительно в сфере деятельности экспертов. – Но если вы пожелаете узнать больше о его творчестве, здесь как раз сейчас находится наш постоянный искусствовед.
Он указал на Элизабет. Та бросила взгляд на Ариуса.
«Она красива, – подумал Ариус. – Даже красивее женщины, от которой пахнет гиацинтами».
– Сейчас Бет занята с другой нашей клиенткой, – сказал Рейли, – но как только она освободится, я представлю вас ей.
Рейли знал, что Бет умеет находить подход к новым клиентам, без труда завоевывает их доверие и быстро переходит к делу. Пока быстро перейти к делу ей не удалось только с Брэдли Хойтом, этим молодым магнатом-бабником.
– Я хотел бы поговорить с ней прямо сейчас, – заявил Ариус.
Прямо сейчас? Рейли не знал, как поступить. Бет беседовала с Кимберли Метцгер, одной из самых богатых покупательниц. Только в прошлом месяце ей был продан фламандский портрет стоимостью почти в полмиллиона долларов. Рейли очень не хотелось прерывать их беседу. Но когда он посмотрел на них, то увидел, что Кимберли то и дело стреляет глазками в сторону таинственного незнакомца и почти не слушает Бет.
– У меня есть конкуренты на эту картину? – капризно спросила Кимберли.
– Нет-нет, никаких конкурентов, – вмешался Рейли. – Но если позволите, я бы хотел вас на минуточку прервать.
Больше ему ничего говорить не пришлось; Кимберли шагнула к Ариусу, протянула ему руку и представилась.
– В Нью-Йорке я знакома со всеми, кто хоть что-то понимает в искусстве, – сказала она, – но вас я не знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116