Уэстон локтем нажал на кнопку на стене, и двери в родильное отделение открылись.
– О, – выдохнул Картер. – Спасибо вам. Спасибо за все.
– Не за что, – улыбнулся доктор Уэстон. – Никогда я еще так не радовался своей ошибке.
У Картера стало легче на сердце. Он несколько месяцев со страхом ждал этого дня, но вот он настал, и постепенно его опасения начали сходить на нет. У него родился сын, нормальный, прекрасный ребенок. И с Бет тоже все будет хорошо.
До него донесся слабый голос Бет. Она говорила что-то про мороженое. Картер вошел в палату и остановился на пороге. Медсестра смеялась.
– Ты хочешь мороженого? – спросил Картер у Бет.
– Нет, – ответила медсестра. – Она сказала, что хочет искупаться в мороженом.
– Это можно устроить, – сказал Картер и подошел ближе к кровати.
Медсестра вышла. Бет протянула к Картеру руку с пластиковым больничным браслетом на запястье. Другой рукой она обнимала ребенка, завернутого в голубое одеяльце. Вид у нее был измученный, но счастливый.
– Хочешь познакомиться с Джозефом Коксом? – спросила Бет.
Это было их общее решение – назвать мальчика в честь Руссо.
Картер подошел к кровати, сжал влажную руку Бет и устремил взгляд на своего новорожденного сына. Смотреть пока было особо не на что: крошечное красное личико, закрытые глазки, несколько тоненьких прядок светлых волос. Но ничего более чудесного Картер в своей жизни не видел.
– Правда, он красивый?
– Да, – кивнул Картер. – Как его мама.
Он не стал говорить Бет, что голова младенца размером и формой очень походила на яйцо трицератопса, обнаруженное им однажды во время раскопок. Картер уже понял, что о некоторых вещах лучше помалкивать.
– Хочешь подержать его?
– Конечно, – ответил Картер, хотя еще не был готов к этому. Бет протянула ему маленький голубой сверток. Ничего в своей жизни Картер не брал более осторожно.
– О, я совершенно без сил, – со вздохом проговорила Бет.
Картер держал на руках сына. Ребенок весил еще меньше, чем он думал. Он был почти невесомым.
– Какой у него вес? – спросил Картер.
– Мне сказали, – полусонно проговорила Бет. – Но я забыла.
Картер с ребенком на руках медленно подошел к окну.
– Можно тебя попросить? – закрыв глаза, пробормотала Бет. – Ты не мог бы открыть окно? Тут так жарко.
– Не так уж и жарко, – сказал Картер. – Может быть, тебе просто стоит уснуть.
– Приоткрой немножечко. Так хочется хоть глотка свежего воздуха.
Картер осмотрел окно и понял, как оно открывается. Свободной рукой он нажал на ручку, и фрамуга приоткрылась на несколько дюймов.
– О, как хорошо, – блаженно проговорила Бет и сбросила с плеч простыню. – Я могу дышать.
Ребенок зашевелился. Картер стал нежно покачивать его, глядя в окно. Ему показалось, что по одной из стальных опор строящегося дома кто-то движется.
Строительный рабочий? В такой час? В темноте?
Ребенок заплакал. Бет протянула руки. Картер отдал ей сына, наклонился и поцеловал жену в лоб. Кожа у нее была еще немного горячая. Она лежала, закрыв глаза, и негромко посапывала.
– Поспи, – сказал Картер. – Завтра я приду.
Он обернулся и еще раз посмотрел в окно. Его взгляд был прикован к черному стальному скелету строящегося дома.
Но теперь там никого и ничего не было. Видимо, померещилось.
Картеру не хотелось, чтобы Бет и ребенок простудились, и он начал закрывать окно, но Бет сонно пробормотала:
– О, оставь окно открытым. Такой красивый звук.
«Какой звук?» – удивился Картер. Но тут и он услышал.
Колокола. Вдалеке звонили церковные колокола. Картер посмотрел на часы. Четверть одиннадцатого.
Он опустил жалюзи и отошел от окна. Бет и ребенок крепко спали.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116