Что-то внутри камня?
На Сицилии Картер выучил итальянский «по верхам», но и те знания теперь, что называется, проржавели. Но тут он понял, что Руссо не отвечает ему. Он сомневался, что друг вообще слышал его вопрос.
Бет подтянула простыню к подбородку.
– Что происходит? – испуганно спросила она.
– Похоже, он ходит во сне, – прошептал Картер и выскользнул из постели. – Ничего не говори, ничего не делай, чтобы не напугать его.
– Напугать его? – тихо спросила Бет.
Картер медленно подошел к Руссо. Протянул руку.
– Джо, тебе нужно вернуться в постель.
– Sta provando ad uscire.
– Что-то пыталось выбраться наружу?
Картер догадался, что Руссо говорит что-то об окаменелости, возможно – о захваченных породой газах. Может быть, ему приснился страшный сон, что летучие вещества, находящиеся внутри камня, взорвались?
Картер бережно положил руку на плечо Руссо и сказал:
– Пойдем, Джо.
Руссо не отреагировал.
– Давай вернемся в постель.
Картер повернул Руссо лицом к коридору, и они вместе вернулись в гостиную. Потом осторожно провел его вокруг стульев и журнального столика и подвел к дивану. Простыня и одеяло валялись на полу. Картер бережно усадил Руссо на диван. Тот продолжал что-то бормотать про la pietra, но теперь его голос звучал возбужденно.
Картер решил, что будет лучше разбудить Руссо, вывести его из страшного сна, хотя бы ради того, чтобы его друг не принялся снова бродить по квартире, но он не знал, как правильно будить лунатиков.
– Джо, – произнес он, глядя прямо в пустые глаза Руссо. – Тебе снится плохой сон. – Он осторожно потряс друга за плечи. – Тебе просто снится плохой сон, Джо.
Он заметил, что глаза Руссо медленно обретают осмысленное выражение.
– Вот так, – тихо проговорил Картер, – вот молодец. А теперь просыпайся, Джо.
Через некоторое время взгляд Руссо сфокусировался на Картере, стоявшем перед ним на коленях.
– Боунс?
– Это я.
– Что ты делаешь?
– Пытаюсь тебя разбудить. Ты бродил во сне.
Первой реакцией Руссо был испуг, потом он сменился удивлением и наконец – смущением.
– О… нет-нет-нет… – забормотал он. – Ох, Боунс, неужели я…
– Ты не сделал ничего ужасного, – заверил его Картер. – Ну, может быть, отнял у меня несколько лет жизни, но я переживу. Подожди, я сейчас.
Он пошел в спальню, чтобы узнать, как себя чувствует Бет. Она успела включить свет.
– Он в порядке? – спросила она.
– Да, с ним все будет хорошо, – заверил ее Картер, взял со стула джинсы и натянул их. – А как ты?
Бет пожала плечами.
– Нужно будет просто поставить на нашу дверь замок, только и всего.
Картер сходил в кухню, взял бутылку имбирного эля из холодильника и принес ее Руссо. Тот, похоже, окончательно проснулся.
– Я подумал – может быть, тебе захочется пива, – сказал Картер и протянул другу бутылку. – Возможно, это все из-за выпивки и еды.
Руссо с благодарностью взял у Картера бутылочку, отвернул крышку и осушил ее почти залпом.
– Тебе лучше? – осведомился Картер.
Руссо кивнул. Но вид у него по-прежнему был встревоженный.
– Я что-нибудь делал? Разговаривал?
– Не слишком много. Ты что-то говорил по-итальянски о камне, думаю, ты имел в виду окаменелость. Тебя что-то тревожит?
Руссо снова кивнул.
– Я уже давно встревожен, – признался он и допил остатки пива. – Боунс, я был с тобой не до конца честен.
– То есть ты не рассказывал мне о том, что ты – лунатик? – с улыбкой спросил Картер. – Ну, теперь я просто буду привязывать тебя к дивану.
Руссо покачал головой.
– С самого первого дня, как только я его увидел, когда прикоснулся к нему в той пещере, у меня тут не в порядке. – Он постучал пальцем по виску.
– Ты сошел с ума? – спросил Картер.
– Нет, не в этом смысле. – Руссо задумался, подыскивая слова. – У меня появилось какое-то беспокойство. Тревожные мысли, плохие сны, как сейчас.
– А что тебе снится конкретно?
Руссо поморщился и повернул голову к окну, в которое лился бледный свет фонарей. Картер обратил внимание на то, как и самом деле сильно обеспокоен его друг.
– Порой я жалею о том, что мы вообще нашли эту окаменелость, – наконец тихо проговорил Руссо.
– Но находка может оказаться феноменальной, – возразил Картер.
Руссо его слова, похоже, не тронули.
– Я не хочу, чтобы с тобой случилось то, что случилось со мной. Не надо было мне втягивать тебя.
Картер дружески хлопнул его по плечу и сказал:
– Теперь мне уже не выкрутиться. Камень прибудет завтра, а в следующем месяце наши физиономии будут красоваться на первой странице «Нью-Йорк таймс».
Руссо не слишком доверчиво взглянул на него.
– Тебе надо отдохнуть, – сказал Картер и, подняв с пола одеяло, положил на диван.
В этот момент он заметил, что один из эстампов с рисунком Одюбона снят со стены и лежит на маленьком столике.
– Завтра поговорим.
Руссо лег, и Картер заботливо укрыл его одеялом.
– Прости меня, Боунс, – проговорил Руссо.
Картер не совсем понял, за что он извиняется.
– Не переживай. Все в порядке.
Но прежде, чем выйти из гостиной, он еще раз посмотрел на стену, где раньше висел эстамп, и увидел, что на его место Руссо повесил кое-что другое. В комнате было темно, и Картер не сразу рассмотрел, что это такое, но потом он еще пару секунд пытался справиться с мыслью, как это мог сделать его старый товарищ, человек, всецело преданный науке. Прямо над диваном, у изголовья, Руссо повесил на гвоздик небольшое старинное деревянное распятие.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Набрав номер в третий раз, Картер наконец дозвонился в отдел международного транспорта аэропорта Кеннеди. Но когда он спросил, прибыл ли итальянский военный самолет с грузом для университета, девушка-оператор торопливо сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116