ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– «Программы срабатывают самостоятельно. Сначала Золотая Цепь, а теперь вот – Берубой самовольно вышел из-под контроля»…
Падая навзничь, я уже видел несущуюся прямо на меня красно-лиловую клавиатуру ноутбука «Витябьск».
«Итак, семаргл на свободе… Интересно, он убьет Старцева»?
Хорошо помню: рушась мордой в клавиатуру, я предпринял максимум усилий для того, чтобы воткнуться носом в кнопку «Escape».
Don’t Even Think About Pressing F9
Генерал Раевской, который ехал Кавказ, нашел меня в жидовской хате, в бреду, без лекаря, за кружкою оледенелого лимонада.
А.С. Пушкин. (Из письма Л.С. Пушкину)
Славий, птичка мала, сидел на ветке и, часто помаргивая, грустно поглядывал на меня сверху.
Я проснулся от жесткого холода в спине: лежу на каменном полу пещеры. Сквозь сухие ресницы видно, как по серым стенам вяло ползают желтоватые отсветы пламени. Ногам жарко: в ногах костер.
– А… здорово, друг Ракета, – произнес я, не слыша собственного голоса. Ракета обернул ушастую бритую голову. Блеснули зубищи – юнак обрадовался. Кинул в костер охапку сухого сена: горячий янтарь бликов вскинулся по стенам к глыбистому потолку.
– Слава Богу, очухался! – Парень потрепал меня по плечу (так, что заныли кости). – Давай-давай, чародейко, пробуди се. Я мыслим, уж ты выспался: с позавечера без памяти промаялся. Уходити пора!
Почти сутки в обмороке? Гм. Вцепился в жилистое запястье Ракеты, оторвал спину от камня – сел. Во рту – сухая полынная горечь. Молча уставился в дымящий костерок, исподлобья наблюдая тление вонючего сена. Откуда оно взялось в подземной пещере? Ф-фу, как воняет: знакомый сладковатый запах. Дым костра утягивало вбок, в темноту – там невнятно серели огромные валуны. Да звонко брякали капли. Падали с холодного потолка.
– Ну и где мой дворец? – Я подтянул колени и, покряхтывая, поднялся на ноги. Сделал два шага прочь, в темноту, протянул руку… Пальцы болезненно ткнулись в жесткий камень. Льдистая мокрая стена.
– Дворец-то? А нийе никог двораца! – расхохотался юнак за спиной. – Вот: само пещерица йе. Костер и сено. А больше – ничего.
– Откуда сено? – Я осторожно обернул гудящую голову.
– А из соседней норы. – Юнак махнул рукой влево. – Там гнило йезеро и трава расте цветаста. Вонюча – страсть! Стеблины толсты, сочисты… Но ежели поискати, можно жухловату найти, почти суху. На костерок хватает.
Вяло передвигая ноги, я тронулся влево. Не заблудился – шел прямо на запах. Склонившись почти до земли, втиснулся под низкий каменный карниз – так и есть. В соседней пещере было… почти светло. Вдали, метрах в пятидесяти, красноватый полумрак переливчато искрился: будто горячие крупные угли алеют, рассыпаны в черной траве. Нога ступила в льдистую воду. Кажется, вода тоже светится. И будто подкрашена. Как бледная кровь. Или нет: как проявитель в лучах багровой фотографической лампы.
Вдох… Выдох как сладостный стон. И снова вдох. Угу… вот и выросли из темноты серебристые башни фонарей на гранитной набережной. Выдвинулись влажные плиты дебаркадера. Хрустя, воздвигся из пахучего тумана скелет мраморной лестницы: как вздыбленные клавиши гигантского клавесина затвердели шероховатые белые ступени. Не спеша соткались из пыльцы чугунные цепи подвесного моста… Дышите глубже, вебмастер Тешило. Подходите ближе: не бойтесь. Конечно, неприятно взирать на развалины собственного дворца. Неприятно наблюдать, как под обломками водонапорной башни поблескивают куриные лапы придавленного трицератопса. Однако… не все потеряно в этой лучшей из пещер. Вы чувствуете, сколько вдохновения в темном воздухе?!
А вот и «Децебал билдинг» – печальная громада с чудовищной трещиной посередине. Темный, местами обвалившийся небоскреб торчал над руинами дворца, как вздернутый кверху нос тонущего крейсера. Я постоял с минуту, задрав голову и размеренно дыша. Ну вот и чудно. Если не ошибаюсь, кое-где засветились окна.
Обломки пожарной лестницы, пробив несколько этажей, обрушились в бассейн атриума и чернели там, как обглоданный скелет кашалота в огромной суповой тарелке. Фонтаны Большого Каскада засыпаны осколками стекла и бетонной пылью. Вверху, напоровшись на тугие ребра стеклянного купола, тихо жужжит погасшее искусственное солнце. Лазерные диски, пластиковые стаканы, куски растерзанных кактусов на полу. Я вошел в мертвый лифт. Отколупнул пальцем кусок отслоившейся пластиковой панели «под красное дерево». Поехали вверх, дружок. Давай-давай, поднимайся.
Лифт недовольно, полусонно загудел – и вдруг матово прожелтели лампы под потолком. С очередным вдохом любексовой пыльцы прояснились, разгладились треснувшие зеркала на стенках. Двери мягко закрылись – беззвучно и грациозно кабина стартовала вверх по черной разрушенной шахте.
С каждым шагом загребая мертвые обрывки лиан, цеплявших лодыжки босых ног, я прошел по задымленному коридору. Дубовая дверь в кабинет лежит на полу. Ужас! – из-под продавленного стола торчат маленькие женские ноги в шерстяных чулках… Австрийский штуцер с раздробленным прикладом. Толстый хвост безжизненной косы… Я склонился над телом вилы Ракии и похолодел. К желтому морщинистому лбу прилипли струйки поседевших волос. Длинный нос заострился книзу, из-под нижней губы видны тупые кончики темных зубов… Облаченная в снежно-белую вышитую сорочку, раскинув по паркету тонкие изломанные ручки, под столом лежала – старуха.
Превозмогая отвращение, я коснулся уродливого лица. Разгладил эти ненужные морщины. Кончиком мизинца провел по иссохшему старческому рту – прямо под пальцами эти губы мгновенно набухли, слегка увлажнились и начали розоветь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
Падая навзничь, я уже видел несущуюся прямо на меня красно-лиловую клавиатуру ноутбука «Витябьск».
«Итак, семаргл на свободе… Интересно, он убьет Старцева»?
Хорошо помню: рушась мордой в клавиатуру, я предпринял максимум усилий для того, чтобы воткнуться носом в кнопку «Escape».
Don’t Even Think About Pressing F9
Генерал Раевской, который ехал Кавказ, нашел меня в жидовской хате, в бреду, без лекаря, за кружкою оледенелого лимонада.
А.С. Пушкин. (Из письма Л.С. Пушкину)
Славий, птичка мала, сидел на ветке и, часто помаргивая, грустно поглядывал на меня сверху.
Я проснулся от жесткого холода в спине: лежу на каменном полу пещеры. Сквозь сухие ресницы видно, как по серым стенам вяло ползают желтоватые отсветы пламени. Ногам жарко: в ногах костер.
– А… здорово, друг Ракета, – произнес я, не слыша собственного голоса. Ракета обернул ушастую бритую голову. Блеснули зубищи – юнак обрадовался. Кинул в костер охапку сухого сена: горячий янтарь бликов вскинулся по стенам к глыбистому потолку.
– Слава Богу, очухался! – Парень потрепал меня по плечу (так, что заныли кости). – Давай-давай, чародейко, пробуди се. Я мыслим, уж ты выспался: с позавечера без памяти промаялся. Уходити пора!
Почти сутки в обмороке? Гм. Вцепился в жилистое запястье Ракеты, оторвал спину от камня – сел. Во рту – сухая полынная горечь. Молча уставился в дымящий костерок, исподлобья наблюдая тление вонючего сена. Откуда оно взялось в подземной пещере? Ф-фу, как воняет: знакомый сладковатый запах. Дым костра утягивало вбок, в темноту – там невнятно серели огромные валуны. Да звонко брякали капли. Падали с холодного потолка.
– Ну и где мой дворец? – Я подтянул колени и, покряхтывая, поднялся на ноги. Сделал два шага прочь, в темноту, протянул руку… Пальцы болезненно ткнулись в жесткий камень. Льдистая мокрая стена.
– Дворец-то? А нийе никог двораца! – расхохотался юнак за спиной. – Вот: само пещерица йе. Костер и сено. А больше – ничего.
– Откуда сено? – Я осторожно обернул гудящую голову.
– А из соседней норы. – Юнак махнул рукой влево. – Там гнило йезеро и трава расте цветаста. Вонюча – страсть! Стеблины толсты, сочисты… Но ежели поискати, можно жухловату найти, почти суху. На костерок хватает.
Вяло передвигая ноги, я тронулся влево. Не заблудился – шел прямо на запах. Склонившись почти до земли, втиснулся под низкий каменный карниз – так и есть. В соседней пещере было… почти светло. Вдали, метрах в пятидесяти, красноватый полумрак переливчато искрился: будто горячие крупные угли алеют, рассыпаны в черной траве. Нога ступила в льдистую воду. Кажется, вода тоже светится. И будто подкрашена. Как бледная кровь. Или нет: как проявитель в лучах багровой фотографической лампы.
Вдох… Выдох как сладостный стон. И снова вдох. Угу… вот и выросли из темноты серебристые башни фонарей на гранитной набережной. Выдвинулись влажные плиты дебаркадера. Хрустя, воздвигся из пахучего тумана скелет мраморной лестницы: как вздыбленные клавиши гигантского клавесина затвердели шероховатые белые ступени. Не спеша соткались из пыльцы чугунные цепи подвесного моста… Дышите глубже, вебмастер Тешило. Подходите ближе: не бойтесь. Конечно, неприятно взирать на развалины собственного дворца. Неприятно наблюдать, как под обломками водонапорной башни поблескивают куриные лапы придавленного трицератопса. Однако… не все потеряно в этой лучшей из пещер. Вы чувствуете, сколько вдохновения в темном воздухе?!
А вот и «Децебал билдинг» – печальная громада с чудовищной трещиной посередине. Темный, местами обвалившийся небоскреб торчал над руинами дворца, как вздернутый кверху нос тонущего крейсера. Я постоял с минуту, задрав голову и размеренно дыша. Ну вот и чудно. Если не ошибаюсь, кое-где засветились окна.
Обломки пожарной лестницы, пробив несколько этажей, обрушились в бассейн атриума и чернели там, как обглоданный скелет кашалота в огромной суповой тарелке. Фонтаны Большого Каскада засыпаны осколками стекла и бетонной пылью. Вверху, напоровшись на тугие ребра стеклянного купола, тихо жужжит погасшее искусственное солнце. Лазерные диски, пластиковые стаканы, куски растерзанных кактусов на полу. Я вошел в мертвый лифт. Отколупнул пальцем кусок отслоившейся пластиковой панели «под красное дерево». Поехали вверх, дружок. Давай-давай, поднимайся.
Лифт недовольно, полусонно загудел – и вдруг матово прожелтели лампы под потолком. С очередным вдохом любексовой пыльцы прояснились, разгладились треснувшие зеркала на стенках. Двери мягко закрылись – беззвучно и грациозно кабина стартовала вверх по черной разрушенной шахте.
С каждым шагом загребая мертвые обрывки лиан, цеплявших лодыжки босых ног, я прошел по задымленному коридору. Дубовая дверь в кабинет лежит на полу. Ужас! – из-под продавленного стола торчат маленькие женские ноги в шерстяных чулках… Австрийский штуцер с раздробленным прикладом. Толстый хвост безжизненной косы… Я склонился над телом вилы Ракии и похолодел. К желтому морщинистому лбу прилипли струйки поседевших волос. Длинный нос заострился книзу, из-под нижней губы видны тупые кончики темных зубов… Облаченная в снежно-белую вышитую сорочку, раскинув по паркету тонкие изломанные ручки, под столом лежала – старуха.
Превозмогая отвращение, я коснулся уродливого лица. Разгладил эти ненужные морщины. Кончиком мизинца провел по иссохшему старческому рту – прямо под пальцами эти губы мгновенно набухли, слегка увлажнились и начали розоветь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177