И на
прощание Беттина обнимала и целовала дочку. Тогда она выглядела почти н
ормальной, и Пет всегда спрашивала:
Ц Папа, почему мама не может поехать с нами домой?
Ц Не торопись, дорогая. Она еще не поправилась.
Ц А когда-нибудь она поправится?
Ц Не знаю, детка. Надеюсь.
В плохие дни Беттина замыкалась, ее лицо напоминало маску, и она молча сид
ела на софе рядом с мужем, отцом и дочерью, не замечая, что они держат ее рук
и. Сама же Беттина смотрела в пространство и видела что-то недоступное др
угим.
Сегодня был хороший день. Джозеф приехал вместе с Пет, и Беттине понравил
ся ее подарок. Позднее они стояли на обрыве и, как обычно, смотрели на реку.
Беттина улыбалась, ее глаза светились, когда она вспоминала, как в детств
е плавала на лодке в Швенингене.
Ц Помнишь, папа? Ц тихо спросила Беттина.
Ц Да, Тинта, Ц ответил дедушка так печально, что Пет едва не заплакала.
Ц Помню.
Пет тоже вспоминала мать в обычной, не больничной жизни. Она хотела вытащ
ить ее отсюда, поэтому не позволяла себе забыть прошлое. Когда они шли по п
арку у реки, держась за руки, Пет воскрешала в памяти, как мама называла по-
голландски цветы. Маргаритки Ц margrietjes, а бархатцы Ц goudsbloemen, золотые цветы. Ирис
ы ее мама со смехом называла regenboogen Ц радуга!
Глядя на бледную кожу Беттины, порозовевшую под летним солнцем, Пет вспо
минала их семейные путешествия на пароме, яхте для бедных людей. Они плав
али часами, потому что это очень нравилось маме, и она ни за что не хотела в
озвращаться домой.
Но радостные впечатления редко приходили на ум, гораздо чаще Ц плохие: с
вет выключен, мама сидит в кресле и уже несколько дней молчит. Иногда она з
апиралась с дочкой в туалете, ожидая, «пока уйдет дурной человек». Времен
ами мать плакала, как смертельно раненное животное.
На обратном пути из Йонкерса напротив Пет сидел мужчина с газетой. Когда
он перелистывал страницы, перед ней мелькали заголовки и фотографии: дра
ка в аэропорту во время встречи «Битлз», марш за гражданские права в Селм
е, солдаты, бегущие по рисовому полю во Вьетнаме. Но девочка думала только
о том, как давно уже мама не живет дома. Тогда еще не существовало «Битлз»
и им не говорили каждый день о Вьетнаме. Пет посмотрела на дедушку:
Ц Скажи мне правду, дедуля. Как по-твоему, мама когда-нибудь будет снова ж
ить дома?
Ц Я молюсь об этом, милая, каждую ночь.
Ц И я тоже.
Пет мечтала, чтобы у мамы было все хорошо, но ничего не могла сделать для н
ее.

Глава 2

Нью-Йорк, март 1950 года
Стефано вошел в маленькую лавку Джозефа Зеемана на Сорок седьмой улице.
Это было его последнее поручение в тот день. По роду занятий Ц он продава
л всякие мелочи для ювелирного дела Ц ему приходилось встречаться с дил
ерами и огранщиками.
Многие, включая и этого старого голландца, уехали в Америку от ужасов и ра
зрушений войны, как, впрочем, и сам Стефано. Если бы война не сломала так ка
тастрофически их жизни, они бы достигли гораздо большего. До войны Джозе
ф был известным огранщиком в Роттердаме, а здесь ему приходилось чинить
браслеты и часы.
Сегодня Стефано принес несколько пар серег.
Ц Купите у меня чудесные старые часы, Ц предложил Джозеф, когда они пок
ончили с делами. Ц Я только что отремонтировал их. Я взял бы с вас…
Ц Мне не нужны часы, Ц отрезал Стефано.
Ц Но это женские часы. Они понравятся вашей жене.
Ц Я не женат. Ц Предугадывая следующий вопрос мистера Зеемана, Стефано
добавил: Ц И у меня нет девушки.
Он ничуть не удивился, когда голландец предложил познакомить его со свое
й дочерью.
Ц Она очень милая девочка, моя Беттина, и красивая.
Ц Возможно… когда-нибудь, Ц ответил Стефано. Даже если бы в его сердце з
ажила рана после утраты Маризы, он не полюбил бы дочь голландского часов
щика, румяную девицу, наверняка домовитую пышечку.
Голландец пристально посмотрел на него.
Ц Подожди здесь. Ц Через минуту он вернулся с бутылкой genever, голландского
джина, наполнил две рюмки, и мужчины выпили. Зееман вдруг заговорил о тяже
лых травмах, нанесенных войной, о том, что его дочери нужны любовь и вниман
ие, и тогда она оправилась бы от них.
Ц А что с ней случилось? Ц участливо спросил Стефано.
Джозеф рассказал историю жизни своей семьи, и Стефано понял, что голланд
ец впервые после приезда в Америку делится самым сокровенным с чужим чел
овеком.
В начале нацистской оккупации Голландии Зееманы жили почти так же, как р
аньше. Их дом, к счастью, уцелел после бомбежек Роттердама. Джозеф работал
огранщиком, его жена вела хозяйство, а Беттина ездила на велосипеде в бли
жайшую уцелевшую школу, находившуюся в нескольких милях от их жилья.
Разговоры о том, что евреев хватают и отправляют в трудовые лагеря, не сли
шком встревожили Джозефа.
Ц Конечно, мы сочувствовали арестованным, Ц иронически заметил он, Ц
и нас шокировала такая жестокость. Но мы были тихие обыватели и не входил
и в Сопротивление. Поэтому считали, что нам нечего бояться.
Когда протестант Джозеф женился на еврейке, она отказалась от всех иудей
ских обычаев. Разве что по-прежнему покупала мясо в кошерной лавке, а хлеб
Ц у булочника-еврея, как всегда делала ее мать, считая, что говядина там л
учше, а хлеб свежее.
Ц Но однажды, Ц продолжал Джозеф, Ц вооруженные нацисты пришли на ули
цу Нассау, где многие магазины принадлежали евреям. Была пятница, и женщи
ны покупали продукты для шабата. Моя Аннеке была там…
Его жена оказалась одной из женщин, которых согнали в грузовики и увезли.

Ц Сначала я полагал, что произошла ужасная ошибка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143