Когда он достиг середины, она опасно прогнулась, но выдержала, и Джек исчез, разбив окно соседнего дома, нырнул в темноту, готовый укоротить всякого, кто попытался бы дать отпор столь бесцеремонному вторжению. За ним последовал прижимавший к груди книгу Штерн, потом Иннес, преодолевший проем в три легких шага, и замыкал шествие Дойл, не в силах заставить себя ни закрыть глаза, ни посмотреть вниз, когда доска заскрипела. А когда она прогнулась и закачалась, у него и вовсе сердце ушло в пятки. Он испуганно вскрикнул и замер на месте.
Вскоре выяснилось, что, как ни призывали его друзья, Дойл, похоже, был категорически неспособен сделать еще один шаг вперед: между его мозгом и ногами произошло короткое замыкание. Даже улюлюканье бандитов, явно свидетельствовавшее, что его возглас привлек внимание, не могло сдвинуть его с места. Вокруг уже летали камни, а ему так и не удавалось убедить ноги в том, что еще от одного шага эта доска не треснет и он не свалится и не разобьется насмерть. В реальности же падением и смертью грозила неподвижность, потому что от давления по прогнувшейся доске стала распространяться паутина трещинок.
– Ну давай, Артур…
– Два шага, старина.
Казалось, что доска съежилась до ширины зубочистки; одно-единственное движение в любом направлении означает верный конец. Мозг Дойла был парализован страхом. Три человека в окне раскрывали рты и махали ему руками, но он, казалось, либо не слышал их, либо не узнавал, прикованный к месту и неспособный его покинуть. Неизвестно, чем бы все кончилось, но попавший в плечо и заставивший покачнуться камень заставил его прийти в себя, а заработавшее сознание восстановило контроль над конечностями.
– Господи Иисусе! – крикнул он, осознав свое затруднительное положение, сделал длинный шаг одной ногой вперед и вытянул перед собой руки, пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться.
Доска под ним треснула в тот самый миг, когда он, видя перед собой обрамленное окном лицо Джека, почувствовал в руках что-то холодное и понял, что держится за крюк, другой конец которого был в руках у Спаркса. Джек с Иннесом втянули его через окно, как выбившуюся из сил форель.
– Я и забыл про твою «любовь» к высоте, – сказал Джек.
– Эта как езда на велосипеде, – проворчал Дойл. – В том смысле, что разучиться невозможно.
Кирпичи и бутылки разбивались о стены, разбрызгивая осколки стекла вокруг них. Вторым залпом эти метательные снаряды полетели под углом из окна сверху. «Пыльники» на крыше здания тоже обнаружили их позицию.
– Мы еще от них не оторвались, – предупредил Джек.
Дойл понимающе кивнул, и они продолжили путь – переместились в коридор нового здания, спустились по первому попавшемуся им лестничному пролету и тут услышали, как бандиты врываются в двери двумя этажами ниже. Глухие удары и кличи сверху подсказали им, что отряд на крыше тоже преодолел проем; походило на то, что их все-таки сумели зажать с обеих сторон, перекрыв все пути к отступлению.
И тут над всеми остальными звуками неожиданно возвысился один, сначала тихий, но все более нараставший рокот, раздававшийся словно со всех сторон одновременно. Стены затряслись, штукатурка начала осыпаться, перила, крепления и рамы задребезжали, а интенсивность звука возросла до оглушительного грохота.
Джек ударом плеча распахнул ближайшую дверь, они проскочили через пустующую комнату и с изумлением увидели, что прямо за окном, всего в нескольких футах, громыхая и сверкая огнями, несется поезд.
– Надземка, – сказал Штерн. – Слава богу, а то я чуть было не позабыл, где мы.
После того как поезд проехал мимо, они выпрыгнули из окна на платформу, расположенную над безлюдной сейчас торговой улицей, тянувшейся с юга на север сколько видел глаз. «Пыльников» не было.
– Два вопроса. – Джек внимательно смотрел вниз на узкую колею. – Где ближайшая станция и когда следующий поезд?
– Ближайшая будет в северном направлении, это Четырнадцатая станция, примерно в девяти кварталах отсюда, – ответил Штерн, указывая вперед. – Поезда проходят каждые несколько минут.
Джек побежал на север, ловко переступая между рельсами и шпалами, а остальные старались от него не отставать. Дойлу никак не удавалось приспособить ширину шага к неудобно малому расстоянию между шпалами, он опять был последним, а потому оказался первым, кто услышал звуки погони. Оглянувшись, он увидел бандитов, прыгавших на полотно дороги в паре кварталов позади и мчавшихся по путям. Их дикие вопли разносились эхом по искусственному каньону улицы.
– Эй, Артур, жми и не оглядывайся! – крикнул Иннес, сбавивший темп, чтобы держаться рядом с братом.
Дойл кивнул. Легкие его горели, ответить он был не в состоянии. Братья прилагали все усилия к тому, чтобы успеть за Джеком, но безжалостные охотники медленно, но неуклонно сокращали расстояние, а те, которые мчались не по шпалам, а по улице внизу, даже начали вырываться вперед.
По параллельной колее, на миг заглушив топот и хриплое дыхание, промчался встречный поезд. Снова полетели камни и бутылки – «пыльники» уже приблизились на расстояние броска. Пробегая, Дойл мельком заметил встроенный в платформу какой-то пряничный домик вроде швейцарского шале и испугался, не дошло ли дело до галлюцинаций. Потом на глаза ему попалась уличная вывеска: им оставалось еще три квартала.
Внезапно Джек резко остановился и швырнул канистру в быстро уменьшавшийся разрыв между братьями и «пыльниками». Клубами повалил белый едкий дым, но бандиты усвоили урок из первого столкновения – кто-то мигом проскочил завесу, другие задержались, дав облаку развеяться;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148