Увидев незнакомцев, они мгновенно вскинули оружие. Канацзучи бросился на землю, перекатился, и вылетевший из его рук длинный нож пронзил правую руку противника. Правда, тот все же успел нажать на курок, но пуля просвистела над головой Макквити, а подскочивший японец прикончил стрелявшего одним взмахом «косца» прежде, чем тот успел хотя бы вскрикнуть. Его напарник прицелился в нападавших, Фрэнк опередил его; враг упал, однако выпущенная им пуля разорвала ему щеку и задела кость. Хлынула кровь, лицо обожгло болью.
На стрельбу последовала немедленная реакция: все работы на складе прекратились, сотни глаз шарили повсюду, высматривая источник тревоги. Канацзучи вырвал вакидзаси из руки мертвого охранника; они выбежали со склада, пересекли открытую площадь и нырнули в проулок.
Небо озаряли оранжевые и багровые всполохи, значит, пожар стремительно распространялся. Судя по долетавшему шуму, из помещения склада на боковые улицы выплеснулось множество людей; поиски возмутителей спокойствия становились все интенсивнее.
Фрэнк спотыкался, пытаясь поспеть за Канацзучи: японец видел в темноте, как кот. Шагов через пятьдесят он нырнул в какой-то сарай, индеец поспешил следом. Оленья Кожа тяжело дышал, Канацзучи закрыл глаза, втянул воздух, направляя энергию внутрь, и прислушался. Снаружи с криками промчалась группа людей. Минуту спустя – другая, в противоположном направлении. Однако в основном с улицы доносились рев и треск пламени, отдаленные, искаженные ветром крики, грохот рушащихся строений. Пахло гарью. Красные отблески проникали в сарай, озаряя его зловещим тусклым светом, позволявшим Фрэнку различать напряженные черты лица всматривавшегося в ночь японца.
Фрэнк перезарядил кольт и вдруг услышал еще один звук, внезапный, изумляющий, совершенно неожиданный. Пение. Хор детских голосов.
– Что за чертовщина? – прошептал он.
Японец мгновенно встрепенулся.
– Идем.
Они покинули укрытие и проследовали на голоса, по проулку до следующей улицы. Впереди плотной колонной, в окружении одетых в белое взрослых, маршировало около сотни детей, тех самых, которых Канацзучи видел в загоне. Они распевали про ферму старины Макдональда. Некоторые, самые маленькие, плакали, но в большинстве своем они не выглядели напуганными.
– Что они делают? – спросил Фрэнк.
– Ведут детей в церковь. Они все направляются в церковь.
Впервые глаза Канацзучи вспыхнули гневом.
Когда до города оставалось несколько миль, они увидели зарево. Заданный Джеком выматывающий темп заставил их растянуться на четверть мили, но, когда их небольшой отряд оказался в пределах видимости ворот и караульного помещения, Спаркс сбавил скорость, чтобы Ходящая Одиноко могла его догнать. По правую руку от них в лунном свете поблескивало хаотическое нагромождение скал.
– Трое, – шепнул Джек, когда женщина поравнялась с ним.
– Направо, – ответила она.
Обогнув ворота, они спешились, привязали лошадей у входа в узкий проход и с ножами наготове скользнули туда.
На открытом участке посередине скального формирования они обнаружили возле остывшего кострища трех лошадей; обменявшись жестами, они разделились и стали бесшумно подбираться к двум проходам на том конце участка, что был обращен к караульному помещению. Джек вскарабкался для обзора на высокую скалу, индианка осталась внизу, дожидаясь указаний.
Трое мужчин в свободных черных одеждах, рассредоточившись на расстоянии в сотню ярдов, занимали позиции на краю скал. Все трое – со снайперскими винтовками, у одного имелся еще и полевой бинокль.
Указав Ходящей Одиноко на караульного, находившегося слева, Джек мягко спрыгнул вниз и двинулся к чернорубашечнику на центральной позиции.
Индианка бросила горсточку гальки на скалы слева от стража, а как только он обернулся на звук, выскочила справа и полоснула его ножом по горлу. Враг инстинктивно, сильным ударом отбросил ее к камням, вскинул руку к горлу и лишь тогда осознал, что у него рассечена артерия.
Хладнокровно зажав рану, он поднял пистолет, но женщина поднырнула ему под руку, вогнала нож ему под ребра, выпустила рукоять, заткнула ему рот ладонью, а другой рукой выхватила так и не выстреливший пистолет. Противник медленно осел на землю и умер.
Караульный, находившийся посередине, услышал слева приглушенные звуки, потом что-то заскребло по камням позади него, но увидеть он успел лишь метнувшуюся вниз зловещую тень.
Ходящая Одиноко присоединилась к Джеку; вместе они направились к центральному посту, но вместо третьего караульного обнаружили лишь кучку окурков на песке. Они поспешили назад, однако стражник уже вскочил на коня и теперь мчался к проходу. Индианка метнула нож; он звякнул, ударившись о скалу рядом с головой беглеца.
Они помчались за ним, не чуя под собой ног, но, когда добежали до лошадей, чернорубашечник уже скакал по направлению к Новому городу. Джек схватил притороченную к седлу винтовку, выбежал вперед и прицелился в стремительно удаляющуюся фигуру.
Дойл и его спутники осматривали в караульном помещении телеграф, когда в ночи раздались два винтовочных выстрела. Когда они поспешили на дорогу, им навстречу из тьмы вылетели Джек и его спутница, пустившие лошадей в галоп.
– Вперед! – крикнул Джек. – Один из них ускользнул.
Они развернулись и умчались по дороге.
– Джек возвращается, – пробормотал Дойл.
– А то я не заметил, – хмыкнул Иннес.
– Лайонел… – Дойл вопросительно смотрел на него. – Может быть, вам лучше подождать здесь?
– Одному? – возмутился тот, вскакивая в седло с ловкостью ветерана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148