Когда он остановился, она долго лежала так, желая никогда не подниматься.
– Мне следовало убить тебя, но это в руках Всемогущего Бога.
Он ушел в комнату Франца, выспался там, а потом уехал, набив седельные сумки хлебом, вяленым мясом, сыром и яблоками из бочонков. Хетта вернулась к выкапыванию овощей. Она не смотрела ему вслед и не обращала внимания на боль, возникающую при каждом движении. С бесстрастным лицом она вонзала лопату в легко поддающуюся жирную землю.
Решение возвратиться в Англию откладывалось на неопределенный срок, потому что Джудит не могла заставить себя покинуть Ледисмит именно сейчас.
В моменты просветления она уныло говорила себе, что ни одна другая девушка не захотела бы продолжать отношения, несущие сладостную боль, которая нарастала с каждым днем, но принять решение и вырвать из своей жизни человека, который в ней не нуждался, было выше ее сил. В минуты же слепой страсти ей казалось, что еще может отыскаться основа для их совместного будущего. В течение двух месяцев, с тех пор как против Хетты Майбург возбудили дело, рядом с ней находился ранимый, уязвимый человек. Джудит была не настолько глупа, чтобы не понимать, что его нынешняя зависимость от нее не означает вечной привязанности. Но пока она длилась, она не могла не тешить себя иллюзиями.
Он потерял опору в перевернувшемся с ног на голову мире, в котором чем-то единственно надежным была она. Это и близко не походило на то, чего она так желала, но и этого было достаточно, чтобы откладывать покупку билета на океанский пароход.
С момента освобождения бурской девушки Алекс находился в подавленном состоянии. Тот единственный вечер, когда он обнажил свою душу в почти бессознательной исповеди, больше не повторился, а поскольку приведение приговора в исполнение было отложено, Джудит почувствовала в нем покорность судьбе, скрывшую все, кроме той части его существа, которую он не мог спрятать от окружающих.
Он пережил нависший над ним скандал и замаскированную враждебность тех, кто с легкостью забыл его побег из Ландердорпа и героизм, проявленный в битве при Спайонкопе, и подверг сомнению его лояльность. Любой, встретившийся с ним впервые, увидел бы перед собой сдержанного и серьезного молодого человека, спокойного и приятного, но Джудит знала его напористым, агрессивным или до безумия счастливым. Перемена в нем заставляла ее хотеть, чтобы он вернулся к тому или другому состоянию – к чему угодно, лишь бы пробудить в нем искру жизни.
Как-то днем, одеваясь на прогулку верхом, она думала об Алексе, хотя сопровождать ее должен был Нейл Форрестер. Застегивая жакет своего темно-зеленого костюма для верховой езды, она раздумывала, изменится ли что-нибудь, если она скажет ему всю правду о Нейле. То, что Нейл станет ей хорошим мужем, представлялось Алексу решенным делом. Но ее отношения с Алексом были так хрупки, что даже попытка заговорить на столь деликатную тему могла разрушить их. Кроме того, она слишком часто замечала в его глазах затаенную боль, чтобы поверить, что бурская девушка уже не занимает в его сердце прежнего места.
Натягивая перчатки, она повернулась к двери. Она постоянно говорила себе, что должна вести себя очень осторожно, если не хочет снова потерять его. Но она так глубоко любила Алекса, что соблюдать это ей было нелегко. Когда она проходила через гостиную, у нее вырвался вздох и она постаралась сосредоточиться на человеке, ожидавшем ее. Бедный Нейл… страдает ли он так же, как она? Как жестока любовь!
Они сели на лошадей и неторопливо поехали по главной улице, направляясь к горам. Был ясный день, первый после недели мчащихся по небу низких туч и дождей, превративших улицы в болота. В июле погода в Натале раскрывается во всех своих крайностях, но ее лучшие дни–все вот такие, как этот. Небо кажется высоким, бездонным и прозрачным, воздух – свежий и бодрящий, чистый воздух вельда, наполняющий человека здоровьем и жизнью.
Они ехали вдвоем в прекрасном настроении. В такие приветливые дни, как этот, молодые сердца бьются сильнее и токи жизни и любви пробегают по всему телу. Джудит хотела, чтобы это Алекс ехал сейчас рядом с ней. В такой прекрасный день его сердце наверняка оживилось бы!
– Это слишком прекрасно, – произнес Нейл, возвращая Джудит к действительности. – Мне нужно было выбрать дождливый день, соответствующий меланхолическому настроению.
– Меланхолическому… почему? Быстрая улыбка скользнула по его губам:
– Я пригласил тебя сегодня, чтобы попрощаться. Мне казалось, что, может быть, это хоть немного опечалит тебя.
У нее перехватило дыхание.
– Полк уезжает?
– Нет, – мягко сказал он, – не полк. Только я. Меня вызвали в штаб-квартиру, чтобы заменить одного парня, заболевшего брюшным тифом. Хотя это не продвижение по службе, но для карьеры неплохо, поэтому я должен быть доволен.
Джудит натянула поводья и сказала:
– Нейл… я буду грустить. И скучать по тебе.
– Правда?
– Ты достаточно хорошо знаешь меня, чтобы сомневаться.
Он спешился и подошел к ней, протягивая руки, чтобы помочь ей спуститься на землю. Они пошли по упругой почве, и Нейл чересчур оживленно продолжил рассказ о новом назначении.
– Ты знаешь, что такой вызов очень много значит для военного. Конечно, это может быть и из-за моего отца, но если я справлюсь, он убедится, что я не так уж плох и сам по себе. Хотя могу тебе сказать: некоторые так скривились. В штаб-квартире идеальный порядок… никаких походных лагерей и говядины для офицерского состава, – он принужденно усмехнулся. – Роскошная жизнь, а?
– Я не думаю, что это из-за твоего отца, Нейл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163