Крыша провалилась, выбросив сноп искр, которые опустились на крыши хижин для работников, и скоро они уже яростно полыхали.
Их и в самом деле охватило безумие. Несколько человек вскочили на лошадей и принялись убивать скот, закалывая несчастных животных штыками. Лейтенант приказывал им остановиться, но они даже не слышали его. Кукурузное поле было вытоптано. Пламя не смогло одолеть зеленеющие посевы и превратилось в густой вонючий дым, повисший над полями. С оставшимися курами было быстро покончено, и теперь они свисали с седел и ждали возвращения солдат к себе.
Очень быстро невероятно широкое небо оказалось затянутым дымом. От дома, выстроенного с таким трудом и старанием, остались почерневшие руины, окруженные грудами темной золы. Красота, завораживающая людей, превратилась в обвиняющую пустыню.
Они пришли в себя быстро. Оргия разрушения еще одним грузом легла им на душу. Не сговариваясь, солдаты сели на лошадей и приготовились ехать. Они говорили себе, что виновата жара и эта страна, которая так влияет на людей, что заставляет их делать то, что они делают. Они проехали мимо старого слуги, который так и копал что-то рядом с могилой Иоханнеса Майбурга.
Декабрь этого года разительно отличался от прошлогоднего. Жара, дожди, мухи, пыль – все было то же в Ледисмите, но по улицам можно было ходить, не опасаясь, что начнут падать снаряды, было вдоволь пищи и воды. Никто не напрягал глаза, чтобы различить вспышку гелиографа, и не прислушивался к шуму боя с прорывающимися к городу освободителями.
В госпитале было много больных и раненых, но он не был переполнен и не было нужды в медикаментах. В нем царила атмосфера чистоты и порядка, а стерильная чистота коридора вызывала у Джудит желание идти по нему на цыпочках.
Медсестра улыбнулась ей, когда она подошла к двери Алекса.
– Пациент будет счастлив. Он спрашивал о вас весь этот час.
Джудит улыбнулась в ответ:
– Он знает, что я каждый день прихожу в одно и то же время.
– Нетерпеливому человеку кажется, что два часа никогда не наступят. Вот увидите–лейтенант Рассел ждет вас у окна.
– Как он? – быстро спросила Джудит. Сестра развела руками:
– Он сильный человек. Раны затягиваются быстро, насколько это возможно. Что до остального – кто знает? По-разному бывает. Зависит от силы характера человека… и от тех, кто рядом.
– Я понимаю, – тихо сказала Джудит.
Она вошла в палату и молча закрыла за собой дверь. Его кресло действительно стояло у окна, где хоть чуть-чуть ощущалось движение ветерка. Какое-то время она не двигалась. Просто стояла и смотрела на него, собираясь с духом. Когда она почувствовала себя готовой, она нарочно громко переступила, и он быстро повернулся.
– Привет, Алекс. Рада, что ты встаешь. Как ужасно жарко сегодня в помещении, – начала она.
Его лицо осветилось.
– Джудит! Спасибо, что пришла.
– Не за что, – ответила она, рассмеявшись. – Могу сказать, что и сама рада иногда вырваться на волю. С тех поп как тетя Пэн стала миссис Роулингс-Тернер, она говорит только про «полк Реджинальда». Можешь себе представить, как жестоко они спорят.
Он слабо улыбнулся.
– Идеальная пара.
– Думаю, да. Они выглядят очень счастливыми.
– Я рад. Она слишком долго оставалась вдовой. Джудит, глубоко вздохнув, сказала:
– Жизнь забавна, не правда ли? Она приехала в Южную Африку, чтобы выдать замуж меня.
– И попала в свою же западню, – закончил он за нее. – Она всегда слишком вмешивалась в твою жизнь. С полковником это у нее не получилось. – Он беспокойно поерзал на стуле. – Какие последние слухи в городе?
Разочарованная его ответом, она резко сказала:
– Я не собираю сплетни. – Затем немного успокоилась и продолжила: – Тем не менее я расскажу о трех событиях, которые будут тебе интересны. Сегодня утром Нейл отправился в Дурбан. Он отплывает на плавучем госпитале в пятницу. Тебе от него письмо. Он сказал… – она чуть запнулась, – он сказал, что, в конце концов, полк не пострадал от присутствия шалопаев.
Алекс расплылся в широкой улыбке:
– Он далеко пойдет, этот мальчик. Что еще?
Неуверенная в его реакции она подошла к теме осторожно:
– Мы – очень отдаленные родственники, так, Алекс? Я имею в виду наши семьи…
– Ну да, – пробормотал он. – И что?
– Я… я подумала, что сэру Четсворту следовало бы узнать новости откуда-то еще, кроме официальных сообщений, поэтому я написала ему. Оказалось, что он был очень благодарен мне за заботу, судя по его ответу. Там есть письмо и для тебя.
Она смотрела, как меняется выражение его лица, думала о своей любви и хотела только одного: подобрать ключ к замкнутой душе Алекса.
– Ты хочешь узнать, о чем он пишет?
– Нет, – последовал твердый ответ. – Слишком поздно. Меня с ним связывало только чувство вины, и я наконец от него избавился. У него были причины поступить так, как он поступил, но я никогда не прощу его за то, что он сделал меня таким глубоко несчастным. Оставим его с его мечтами о Майлзе.
Джудит была потрясена. Он никогда прежде не говорил так открыто о своем отце, и она почувствовала, что он искренен. Она убрала в сумочку нераспечатанное письмо, поняв, что ей еще предстоит услышать всю историю целиком и понять ее.
– А третье? – спросил он, вторгаясь в ее мысли. – Ты сказала, что у тебя три сообщения.
– Да.
В самый решительный момент она вдруг растерялась. До сегодняшнего дня Алекс казался покорившимся, но сейчас она снова почувствовала в его тоне ожесточенность, напомнившую ей о днях их помолвки.
– Итак?
– В усадьбу Майбургов посылали солдат, и они сожгли ее… уничтожили все.
Он был сражен, она поняла это по тому, как он вцепился в подлокотники, по стиснутым челюстям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163