Но при этом я всегда буду любить Юг, свою родную Виргинию. – Она вдруг бросила на него острый взгляд. – Наверное, нечто подобное ты испытываешь в отношении брата? Ведь не скажешь же, будто по-настоящему ненавидишь его?
– Нет. – Брайен даже несколько растерялся. – Думаю, что нет. Скорее, это Роджер ненавидит меня, и всегда ненавидел.
– За что? За то, что ты в отличие от него, настоящего лоялиста, выступаешь за отделение Ирландии от Британской империи? Брат на брата – видишь, как все сходится?
– Никогда об этом не думал, но ты права. Что-то во мне восстает против того, что мы затеяли. Судя по твоим рассказам, он здорово воевал за свою новую родину.
– Это верно.
– В таком случае я рад, что он не в английской армии. – Брайен сдвинул брови. – Слушай, Джесс, а Равена спит с Роджером?
– В точности не скажу. Знаю, что долгое время они жили каждый сам по себе. Потом, с началом войны, отношения у них вроде пошли на лад. Домой Роджер приезжал только на побывку, так что у него просто не было возможности трепать ей нервы, как прежде. Судя по тому, что она говорила, у меня сложилось впечатление, что вместе они почти не ложились. Но теперь, когда Роджер осел в Ричмонде… – Джесси не договорила.
– Ладно, за дело. – Брайен встал и потер руки. – Надо бы еще немного поработать над интонацией. За эти годы, Роджер, должно быть, привык говорить на южный манер, точно так же как я – на манер янки.
– Да не беспокойся ты. Все получится как нельзя лучше. Вас не отличишь.
Брайен снова налил себе виски.
Глава 11
В ближайшее воскресенье, дождливым днем середины июня, миссис Джесси Фарнсворт отбыла из Вашингтона в своем экипаже, запряженном четверкой лошадей. Сзади к нему толстой веревкой был надежно привязан невероятных размеров сундук.
– Езжай поаккуратнее, – сказала она кучеру, – у меня там очень хрупкие вещицы из хрусталя и фарфоровые статуэтки – подарок для друзей, герцога и герцогини Ольстерских.
В половине пятого пополудни кучер остановил экипаж у входа в гостиницу «Петух и бык», где миссис Фарнсворт предстояло переночевать. Чтобы перенести в номер сундук, кучеру пришлось призвать на помощь двух служащих.
– Кирпичами, что ли, набита эта проклятая штука? – тяжело дыша, пробурчал один из них, втаскивая с помощью товарищей сундук по узкой лестнице. Миссис Фарнсворт должным образом оценила их усилия, дав каждому по серебряному доллару.
Дождавшись, пока они уйдут, она заперла дверь и поспешно открыла сундук. Из него неуклюже выкарабкался Брайен О’Нил. Он подслеповато прищурился, как крот, вылезший из норы.
– О Господи, чувство такое, словно заживо похоронили. – Брайен попытался встать на ноги, но рухнул на пол и так и остался лежать, раскинув руки и постанывая от боли в онемевших мышцах.
Джесси Фарнсворт не удержалась от смеха.
– Извини, милый, но вид у тебя довольно потешный.
– Иди к черту, женщина. Хотел бы посмотреть, как бы ты выглядела, проведя десять часов в этом адском ящике.
– Всего девять.
– Не уверен, что мне удастся выдержать еще целый день путешествия в такой упаковке. Надо придумать что-нибудь другое.
– Все остальное недостаточно надежно, Брайен, – твердо заявила Джесси. – Ты побил Джеба Стюарта. Так что уж с этим испытанием тем более как-нибудь справишься.
Брайен, морщась, в конце концов поднялся на ноги, доковылял до постели и тут же рухнул на нее. Джесси, по-прежнему хихикая, последовала за ним.
Брайен притянул ее поближе.
– Сейчас тебе будет не до смеха, женщина.
Рука его скользнула под юбку, запутавшись в кринолине. Джесси закрыла глаза, закинула ему руки за шею и как кошка выгнула спину. Ухмылка сменилась выражением, которое иначе как хищным назвать было нельзя. Джесси довольно заурчала.
В тот вечер хозяин гостиницы не уставал дивиться аппетиту своей именитой гостьи.
– Даже и не припомню, – говорил он жене, – чтобы миссис Фарнсворт столько ела и пила. На двух землекопов хватило бы.
Наутро кучер со служащими перетащили сундук вниз и водрузили на прежнее место.
– Смотрите, привязывайте покрепче, – наставительно сказала Джесси, вновь подкрепляя свои слова щедрыми чаевыми. Щелкнул хлыст, и четверка бодро побежала по дороге, поднимая клубы пыли.
В это утро их останавливали дважды: один раз – патруль союзных войск, другой – кавалерийский разъезд южан.
В обоих случаях миссис Джесси Фарнсворт были оказаны изысканные знаки внимания. При этом ее любезное предложение – «не угодно ли осмотреть багаж?» – было отклонено.
Оно и неудивительно – это было бы грубейшим нарушением этикета, ведь миссис Джесси Фарнсворт доставляла личную переписку президента Авраама Линкольна и президента Джефферсона Дэвиса!
Последняя часть пути прошла без приключений, и в пять часов экипаж остановился у роскошного особняка Джесси в центральной части Ричмонда, неподалеку от Капитолия. Лакей-негр и дворецкий помогли кучеру отвязать сундук, и все трое отнесли его в спальню хозяйки.
– Все, Сэмюэл, спасибо, – сказала она дворецкому. – Я устала. Сейчас приму ванну и посплю немного.
– Прикажете прислать Руби? – спросил он. Руби была одновременно ее личной камеристкой и помощницей кухарки. Во время войны многим ричмондским богачам пришлось резко сократить штат домашней прислуги, чтобы удовлетворить нужды фронта.
– Спасибо, не надо, сама справлюсь. Сегодня у нас ужинают Уайлдинги и полковник О’Нил с женой. Так что пусть лучше помогает Кэрри.
– А президент Дэвис тоже будет, мадам? – Акцент Сэмюэла выдавал в нем выходца из Вест-Индии.
– Я говорила с ним перед самым отъездом в Вашингтон. Он обещал быть, если позволят дела, но просил особенно на него не рассчитывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151