Вернулся он в необыкновенно приподнятом настроении, его одежда была сплошь запятнана засохшей кровью.
– Это кровь врага, – торжествующе возгласил Роджер. – Ни за что не дам стирать этот мундир, пусть таким и останется.
И он действительно настоял на своем. Окровавленный мундир стал для него боевым трофеем наподобие рогов убитого оленя, которые охотники так любят развешивать на стенах своих библиотек или кабинетов.
В конце мая Равена решилась:
– Довольно плевать в потолок. В Ричмонде полно дел. Пора собираться, Сабрина.
– Я не хочу уезжать, – заупрямилась та. – Ну пожалуйста, мама. Давай хоть дедушке дадим спокойно умереть. Врачи говорят, он и до конца лета не протянет.
– То же самое они говорили год назад, – угрюмо возразила Равена.
– Но на сей раз они правы, – вмешался Роджер. – Жестоко в такой момент оставлять его одного.
– Какая трогательная забота. Но только оба мы прекрасно понимаем, что, когда его не станет, предлогом будет здоровье твоей матери.
– Вот что я тебе предлагаю, – прервал ее Роджер. – Как только отец умрет, ты отправишься в Штаты, и мама поедет с тобой.
– Что? Твоя мать согласится уехать из Ирландии?
– Да, ей и так уже невмоготу от всего этого кровопролития и насилия. Она только рада будет возможности уехать отсюда. Особенно с Сабриной. Я не шучу. Не пройдет и полугода, как этот проклятый остров взлетит на воздух, словно бочка с порохом.
– Что ж, будь по-твоему. Мы с Сабриной не уедем до тех самых пор, пока… даже выговорить не могу. Получается, будто мы желаем ему смерти.
В ту ночь Равена никак не могла уснуть. Мысли метались как белка в колесе. Она раздраженно вскочила и вышла на балкон. Ночь была великолепна. Светила полная луна – сияющий золотистый диск, цепляющийся, казалось, прямо за верхушки деревьев. Но даже и ее свет не затмевал ярко горящих звезд. Равена отыскала алмазный пояс Ориона; Венеру, которая отсюда сама казалась маленькой луной; ковш Большой Медведицы; Кассиопею, раскачивающуюся в своем звездном кресле.
Равена вздрогнула. Сердце у нее внезапно забилось. Ощущая за спиной чье-то присутствие, она резко обернулась. Никого. Вспомнилось детство, когда в темных углах спальни ей мерещились домовые, а покачивающиеся тени стульев и туалетного столика принимали форму диких зверей, алчущих добычи. И, как и тогда, даже кусты и деревья в саду ожили, угрожающе надвигаясь на дом. Равена в страхе вернулась в спальню и плотно закрыла за собой высокую застекленную дверь, чтобы хоть так отгородиться от ночи.
Сердце никак не унималось, и Равена вновь улеглась на кровать, закутавшись с головой в одеяло. «Не иначе как в детство впадаю», – подумала она.
Страх не отпускал – наоборот, становился все сильнее. Ей ясно слышался скрип открывающейся балконной двери. К постели приближались чьи-то шаги. Равена замерла, ощущая себя совсем маленькой и беспомощной. Вот уже совсем рядом, у самой кровати. О Боже! Ее зовут по имени!
– Равена? – прошелестело в воздухе.
Оставалось лишь открыть глаза. Равена медленно-медленно потянула вниз простыню и осторожно выглянула наружу. Оно стояло, склонившись над нею, – нечто, лишенное лица и тела.
Чиркнула спичка – словно пушечный выстрел прогрохотал, и крохотный язычок пламени, казалось, разорвал тьму, ярко осветив все вокруг себя.
Нет, это не зверь, это мужчина! Он зажег ночник, и свет упал ему на лицо.
Нет, не мужчина – призрак! Призрак Брайена О’Нила. Страх куда-то разом испарился и сменился необыкновенным возбуждением. Сколько же раз одинокими ночами взывала она к Богу:
О Боже Всемогущий, верни его мне, хоть дух его верни. Пусть себе будет лишь призрак, все равно, даже в бестелесном его присутствии мне будет хорошо и покойно.
Равена села в кровати, обволакивая его любящим взглядом.
– О Брайен, вот ты и вернулся ко мне, – прошептала она.
– Да, девочка, а ты вроде ничуть и не удивлена.
– Конечно, нет, это ведь Бог услышал мои ночные молитвы. Я же всегда знала, любимый, что твой дух никогда меня не оставит.
– Не только дух, но и тело. – Он присел на край кровати и потянулся к ней. Равена стиснула зубы, ожидая ледяного дуновения могильного воздуха.
Не может быть! Пальцы, прикасающиеся к ее щеке, были теплыми. Это живая кровь и плоть. Она положила руку ему на плечо. Сильное, крепкое, что твой сук на дубе.
– Чудо! – выдохнула Равена. – Либо сон.
– Ну уж никак не сон, в этом я тебе ручаюсь. Что касается чуда, то это с какой стороны посмотреть. И уж точно не призрак. По твоему славному личику вижу, что ты все еще мне не веришь. Что ж, придется доказать.
Он заключил ее в объятия и крепко прижался к губам. Равена совсем растерялась. Алиса в Зазеркалье.
Но тело смеялось над сознанием. Он стягивал с нее рубашку. Руки его легли ей на грудь. Внутри все так и запылало. Она помогла ему снять рубашку и поспешно принялась расстегивать брюки, лаская его как безумная. Вот тут уж все вполне реально!
Быть иль не быть!
К черту!
Он погрузился в ее жадно открывшиеся чресла так же легко, как ключ входит в скважину замка. Они превратились в единое целое.
Кровь побежала по жилам. В ушах возник страшный шум. Мир исчез.
– Вот я и дома, – прошептала Равена.
В этот миг они были звездами, встретившимися во Вселенной.
– Роджер говорил, ты умер, – прошептала потом Равена, свернувшись калачиком в его объятиях.
– Роджер – отъявленный лжец, и ты знаешь это не хуже меня. Так почему же ты вернулась с ним в Ричмонд?
– Потому что я ему все-таки поверила. И потом, надо было подумать о Сабрине. Роджер убедил меня, что она должна получить образование в Штатах. Что нельзя лишать ее преимуществ, которые дает положение и имя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151