– Не знаю, не знаю, на мой вкус, в самый раз. Помнишь, я дразнил тебя жердью?
– Жердью я никогда не была. Стройная – вот как правильно будет сказать.
– Пусть так, – пожал плечами Брайен, – и все равно сейчас ты мне нравишься.
– Нехорошо так говорить, Брайен О’Нил. Я замужняя женщина, мать двух взрослых дочерей. И я счастлива в семейной жизни.
Тем не менее по сияющему виду Бекки нетрудно было догадаться, что ей приятно было услышать сказанное Брайеном.
– Ну и замечательно. Я рад, что у вас с Ларри все так хорошо сложилось. Он когда-нибудь рассказывал тебе, что однажды, когда мы с ним жили в квартире над магазином, у нас из-за тебя драка затеялась?
Прикрыв рот ладонью, Ребекка безудержно расхохоталась, даже плечи задрожали.
– Было дело. Ладно, давай оставим эту скользкую тему, поговорим о чем-нибудь другом.
– Ну что ж, вернемся еще немного назад. Итак, ты помнишь то самое Четвертое июля?
– Брайен, ты совершенно невыносим! – Ребекка высвободила руку и густо покраснела.
Он засмеялся и покачал головой:
– Что ж, не отрицаю. Дразнить тебя всегда было сплошное удовольствие – такую застенчивую, такую недотрогу.
На сей раз и в ее глазах мелькнула неуловимая лукавинка:
– Лучше бы я оставалась застенчивой недотрогой в то Четвертое июля.
– Чушь, – фыркнул Брайен. – В тот день нам обоим было хорошо, как, впрочем, и в последующие дни.
– Уже поздно, а на утро у меня назначены четыре встречи. Может, будем закругляться?
Игра окончилась. Но не насовсем, пообещал себе Брайен.
– Ну что ж. – Он жестом подозвал официанта. – Счет, пожалуйста.
На улице было холодно и, хоть снег кончился, дул пронизывающий ветер, да такой сильный, какой бывает только в настоящую пургу. В кебе Ребекка сразу закуталась в плед, заботливо приготовленный для седоков, но и это не помогло.
– Слышишь, как зубы клацают?
– Сейчас чего-нибудь придумаем. – Брайен взял оба пледа, сложил их вместе и, подоткнув со всех сторон, накинул разом на Ребекку и на себя. Теперь они сидели, тесно прижавшись друг к другу.
– Таким образом мы с большим эффектом используем внутренние запасы тепла, – пояснил он.
– Ах вот как? – Она повернулась к нему, и их глаза встретились. Брайен ощущал ее близкое дыхание.
– Но теперь ведь тебе на самом деле теплее, не отрицай, Бекки. Видишь, даже дрожать перестала.
– Не спорю, немного согрелась. Так лучше.
Рука Брайена скользнула под плед и легла ей на бедро.
– Когда доберемся до твоего дома, согреешься еще больше. Неужели тебе охота после этого забираться в холодную и пустую постель?
– Брайен, прошу тебя, не надо так говорить.
Но он знал, что это просто слова. Он чувствовал, как напрягается при его пожатии ее тугое бедро. И когда он наклонился и поцеловал ее, она не отстранилась. Поначалу губы ее были холодны, но к ним быстро вернулось тепло. Она застонала и ответно потянулась к нему.
Когда поцелуй оборвался, Ребекка зажмурилась и отвернулась. Из глаз у нее скатилось по слезинке. Подобно крохотным ледяным кристаллам, блестели они при загадочном свете прибывающей луны.
– Почему ты плачешь?
– Такой дешевкой себя чувствую. Я же замужняя женщина, у меня взрослые дети.
Брайен подавил улыбку. Замужняя женщина, взрослые дети!
– Замужество и дети не имеют к этому никакого отношения, Бекки. Ты зрелая, здоровая, красивая самка с потребностями и желаниями, свойственными любой женщине. Скажи честно, ведь отчасти ты потому так и надрываешься на работе, что она как бы заменяет тебе физическое удовольствие? Ларри постоянно разъезжает по делам фирмы. А от накладных да деловой переписки чувственного наслаждения все же не много, а, крошка?
Ребекка вытерла слезы перчаткой и снова повернулась к Брайену.
– Да как ты смеешь так говорить со мной, несчастный ирландишка?
Брайен откинул голову и расхохотался:
– Ну вот, наконец-то узнаю свою Бекки. Слушай, помнишь, как мы швырялись друг в друга подушками там, в мансарде? Самое подходящее занятие для такой холодрыги, как сейчас.
Бекки откинула покрывало и сбросила его руку с бедра.
– Какие там, к черту, игры, мне и без того уже жарко. – Она отодвинулась от него.
Экипаж остановился. Кебмен открыл окошко на крыше:
– Приехали. Особняк Кейси.
– Ну и?.. – Склонив голову набок, Брайен выжидательно посмотрел на Ребекку. Выражение лица у него было совершенно мальчишеское – искушающее.
Ребекка поджала губы и сурово произнесла:
– Брайен О’Нил, я не позволю тебе обращаться со мной, словно со шлюхами, каких у тебя наверняка навалом было за последние двадцать лет. Если ты хоть на секунду решил, что я расчувствовалась, слушая, как ты мне голову морочишь, если хоть на секунду подумал, что я позволю тебе забраться к себе в постель, то… – Бекки оборвала тираду и впилась ему в губы.
– Ну продолжай же, – сказал он, когда Бекки наконец оторвалась от него. – Если я хоть на секунду подумал, что ты позволишь мне забраться к тебе в постель, то…
Ребекка сдалась:
– Ладно, пошли. Поместим тебя в одну из гостевых спален и скажем прислуге, что поживешь у нас до отъезда из Нью-Йорка. Завтра можешь перевезти сюда вещи из гостиницы. Да, и еще одно: чтобы до рассвета вернулся к себе в комнату!
Брайен с улыбкой покачал головой:
– Госпожа начальница. Настоящий руководитель. Если решение принято, то выполнять его следует наилучшим образом.
Страсти в их объятиях не было, была какая-то горьковатая сладость. Брайен чувствовал себя блудным сыном, вернувшимся домой после долгого отсутствия. Да, вернувшимся в дом своей молодости, где можно потрогать вещи, которые сохранила для него в целости та, что не сомневалась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151