Обычно это длится недолго, скоро все пройдет.
– А может, все-таки лучше послать за доктором, мэм?
– В этом нет никакой нужды. Ладно, понесли.
– Нет-нет, миссис Фарнсворт, вам нельзя. Полковник – крупный мужчина. Сейчас позову кого-нибудь из слуг.
Вскоре Роджер уже лежал пластом на кровати хозяйки. Выглядел он как труп.
Сэмюэл все никак не мог успокоиться:
– Не нравится мне цвет его лица, мэм. Может, послать Барни к Уайлдингам – пусть привезет миссис О’Нил?
– Не надо ее, да и других, волновать понапрасну. Лучше подождем немного и, если ему не станет лучше, тогда и пошлем за доктором и миссис О’Нил. А теперь ступай вниз и скажи, чтобы заварили свежего кофе. После таких приступов полковник О’Нил всегда любит выпить чашечку.
– Слушаю, мэм.
Дождавшись, пока Сэмюэл выйдет, Джесси заперла дверь и поспешно направилась к шкафу. Открыв заднюю дверцу, она вошла в потайную комнату.
– Все в порядке. Пошли.
Накануне отъезда из Вашингтона к Брайену пришел месье Кале, гример одного из столичных театров с постоянной труппой.
– Было время, – представила его Джесси, – месье Кале делал из придворных дам Франции настоящих красавиц.
– В таком случае, месье, вам не составит труда справиться со мной, – сухо заметил Брайен.
Следуя указаниям миссис Фарнсворт, француз подкоротил и перекрасил волосы Брайена в соответствии с прической и цветом волос Роджера.
– Еще чуть покороче на затылке, – попросила миссис Фарнсворт. – Вот так, теперь в самый раз. Дальше – завитки возле ушей…
И так на каждом шагу. Брайен и бедняга Кале чуть с ума не сошли, пока наконец все было закончено.
– Прошу прощения, но все должно быть чтобы комар носа не подточил, – виновато сказала Джесси.
И вот теперь, когда Брайен склонился над неподвижно распростертым на кровати мужчиной, он понял, насколько она была права.
– Разумеется, я всегда знал, что мы очень похожи, – завороженно сказал он. – Но чтобы так… – Брайен обернулся и посмотрел в настольное зеркало. Провел рукой по светлым волосам. – Просто не верится.
Джесси критически оглядела его.
– У Роджера на висках волосы чуть-чуть темнее, но это вряд ли кто заметит. – Она взялась за каблук кавалерийского сапога Роджера и с силой потянула его на себя. – Ладно, Брайен, хватит глазеть, помоги лучше раздеть его.
Вскоре на Брайене уже был мундир офицера армии конфедератов, а на Роджере какая-то блеклая рабочая одежда.
Джесси покопалась в шкафу и извлекла шляпную коробку. В ней оказались пара наручников и ножные кандалы.
– Привет от Аллана Пинкертона, – сказала она.
Заковав Роджера в железо, они перенесли его из спальни в потайную комнату и уложили на койку. Вид у Брайена был скорбно-торжественный.
– Жаль мне тебя, ублюдок ты несчастный, – сочувственно сказал он. – Мне эта поездка досталась нелегко, а ему-то каково будет – ни рукой, ни ногой не пошевелишь.
– Ну-ну, не надо так уж драматизировать. На сей раз мы поедем в Вашингтон без остановок, только лошадей по дороге поменяем. К тому же Роджер почти все это время будет без сознания. Перед отъездом я с утра дам ему еще одну дозу наркотика.
– А как тебе удастся самой запихнуть его в сундук? Тяжесть-то немаленькая.
– Сэмюэл поможет, – улыбнулась Джесси.
– Сэмюэл? – насторожился Брайен. – А не слишком рискованно?
– Дорогой мой Брайен, Сэмюэл у меня больше двадцати лет. Мы с Джоном помогли пятерым его детям и племянникам перебраться на Север. Сэмюэл живот за меня положит, и я доверяю ему не меньше, чем Аллану Пинкертону, генералу Хэллеку, да и самому Честному Эйбу.
– И что будет с Роджером, когда вы доберетесь до места?
– Ну как что? Естественно, его изолируют. В одном частном доме, под охраной десятка лучших пинкертоновских агентов. С ним будут обращаться в соответствии с его рангом. Он ни в чем не будет нуждаться.
– А когда война кончится?
– Его освободят, как и всех других военнопленных. А теперь – не пора ли тебе домой… Роджер?
– Мать честная!
На протяжении всего подготовительного периода он всячески избегал даже думать об этом моменте – и вот он настал. Игра начинается всерьез.
– Знаешь, у меня в голове какая-та каша, – признался Брайен. – Забыл все твои указания.
Джесси рассмеялась:
– Это страх дебютанта перед выходом на подмостки. Не волнуйся: едва окажешься на сцене, как все вернется, и роль ты отыграешь прекрасно.
– Хотелось бы верить, – вздохнул Брайен. – Если забуду текст, суфлера под рукой не окажется.
Она поправила ему воротник на мундире и потрепала по щеке. Брайен наклонился и чмокнул ее в губы.
– Удачи, Роджер.
Они спустились вниз, где Сэмюэл, орудуя щеткой и ведром с водой, трудолюбиво стирал малейшие пятна на ковре. Увидев их, он поднялся и искоса посмотрел на Брайена.
– Вам лучше, полковник?
– Гораздо лучше, спасибо, Сэмюэл.
– Кофе готов, мэм.
– Боюсь, уже поздно, мне надо идти, – сказал Брайен.
– А я не откажусь, – заметила Джесси. – Принеси мне чашечку наверх. К тому же я хочу кое-что тебе сказать.
– Слушаю, мэм. Спокойной ночи, полковник, и счастливо добраться до дома.
– Уж как-нибудь. Спокойной ночи.
Закрыв за собой дверь, Брайен испытал ощущение, сходное с тем, что охватило его, когда он ступил на борт судна, увозящего его из Ирландии. Сам по себе – и в полном одиночестве.
На углу он остановил извозчика и велел ехать в усадьбу «Равена».
– Слушаю, сэр.
Джесси говорила ему, что плантация Уайлдингов знаменита на всю Виргинию.
Мне надо в «Равену».
Символическое заявление.
В предвкушении близкой встречи сердце у Брайена учащенно забилось. Он с удовлетворением потер руки. Джесси, как всегда, оказалась права.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151