– Это дело долгое, милый, – улыбнулась она. – Давай-ка я тебе помогу. – И действительно помогла.
В конце концов Брайен мягко стянул с нее платье и без всякого смущения стал разглядывать ее роскошное тело. Крупная, отлично сложенная женщина. Груди как сочные дыни. Зовущие чресла. Брайен любил женщин в теле. Не толстых. Но пышных.
– Ты смотришь на меня так, будто лошадку торгуешь, – поддразнила его она.
– А что, среди моих любимых развлечений лошади на втором месте.
– Ну ладно, чего же ты ждешь, малыш? Раздевайся. Разве не знаешь, что невежливо заставлять даму ждать?
Джесси с нескрываемым удовольствием следила за тем, как Брайен скидывает одежду.
– О Господи, вот бы нам встретиться, когда я была на десять лет моложе! Ты из тех, что разом заводят женщину.
Тесно прижимаясь друг к другу, они опустились на диван. Он поцеловал ее. Медленно, глубоко. Поначалу ласки были бережны и неторопливы, словно они привыкали друг к другу. Но огонь желания разгорался все быстрее, и вот уже страсть рвется наружу. Рука Брайена скользнула у нее меж бедер, и Джесси вздохнула:
– Не надо, малыш, я ждала тебя с тех самых пор, как мы впервые увиделись у Хэллека.
– Какого же черта мы пять дней играли в школьные классы, когда можно было заняться играми взрослых людей, – коротко рассмеялся Брайен.
– Ну же, скорее!
Когда все кончилось, они ненадолго заснули, не размыкая объятий. Брайен проснулся первым, осторожно опустил ноги на пол и подошел к столу налить себе еще немного виски.
Когда Джесси открыла глаза, он, уже одевшись, сидел у окна, в одной руке – стакан виски, в другой – сигара. Вид у него был задумчивый и печальный.
Джесси поднялась, надела платье и подошла к нему. Положила руку на плечо. Он поднял голову и попытался выдавить из себя улыбку:
– Знаешь, Джесси Фарнсворт, таких женщин, как ты, поискать.
– И таких мужчин, как ты, Брайен О’Нил, тоже. Ну, о чем задумался?
– Да так, ни о чем.
– О Равене?
Брайен чуть не подпрыгнул от изумления. Неужели она ясновидящая?
– С чего это ты вдруг?
– А с того, что я умею читать твои мысли. Ты чувствуешь себя виноватым, потому что занимался любовью со мной, в то время как она не в трех тысячах миль отсюда, как ты считал все это время, а всего лишь в сотне, считай – рядом.
Брайен потянул ее к себе на колени и нежно поцеловал.
– Ты рехнулась, женщина. С чего бы это мне думать о Равене? Она жена моего брата.
– Но из двух братьев она по-настоящему любит тебя. А ты – ее.
– Откуда ты знаешь?
– А Равена мне как-то сама призналась. Говорила ведь я тебе, мы с ней близки. Было время, у них с Роджером вообще ничего не получалось. Он волочился за каждой юбкой, и Равена всерьез подумывала о разводе.
– Правда? – Брайен изо всех сил старался скрыть, насколько он благодарен ей за услышанное.
– Равена рассказывала мне, как у вас с ней все было в Ирландии.
– Она говорила тебе… – Брайен прикусил язык.
– Все.
– Ну что ж, не буду отрицать, что люблю ее. И всегда любил. И как она могла выйти за такого типа, как мой братец?
– Но ведь она считала, что ты мертв.
– У меня не было другого выхода. – И Брайен рассказал Джесси о своих друзьях из подполья, которые помогли ему под чужим именем выбраться из Ирландии. – Иначе им грозили серьезные неприятности. А может, не только им, но и отцу с матерью. Равена что-нибудь слышала о них?
– Да, на прошлое Рождество. Твоя мать где-то подхватила лихорадку, но все обошлось. По словам Равены, граф пишет, что дела идут неплохо, по крайней мере гораздо лучше, чем во времена голода.
– Так оно и должно было быть. Когда оказываешься на дне бочки, иначе чем через крышку не выбраться.
Джесси соскочила с его колен:
– Ладно, малыш, пора возвращаться к делу.
– Ну что ж. Только еще одно. Эта игра… Равена будет в ней участвовать?
Джесси посмотрела ему прямо в глаза:
– А вот это тебе решать. Равена исключительно умная и чуткая женщина. И она уже больше пяти лет замужем за Роджером. Провести ее будет непросто.
– Это уж точно. И все же… – Брайен обеспокоенно почесал подбородок.
– Ты предпочел бы, чтобы она ничего не знала, – на тот случай, если все выплывет наружу?
– Честно говоря, да. Потому что если выяснится, что ей все было известно, то ее засадят за решетку как сообщницу. И ей будет даже хуже, чем мне. Жена полковника южан – предательница дела Конфедерации.
– Это правда. Я каждый день, с самого начала войны, живу под этим дамокловым мечом.
– Ты храбрая женщина, Джесси. Одного только не могу понять – как это тебе удается свободно ездить туда-сюда через линию фронта, когда заблагорассудится.
Джесси улыбнулась:
– А у меня по обе стороны, и в Вашингтоне, и в Ричмонде, друзья – важные шишки. И когда началась война, и те и другие решили меня использовать в собственных целях. Необходимо ведь как-то поддерживать связь, нужно иметь человека, через которого идет торговля. Забыла уж, сколько раз, особенно в первые два года войны, я вполне открыто выступала в этом качестве. Предложения из Вашингтона. Контрпредложения из Ричмонда. Был момент, когда мне совершенно твердо казалось, что компромисс будет достигнут. Но после того как Линкольн издал Прокламацию об освобождении, эта надежда рухнула. Начиная с этого момента осталась только одна возможность – безоговорочная капитуляция. – Джесси задумчиво посмотрела куда-то вдаль.
– Похоже, у тебя есть какие-то сомнения насчет этого шага старины Эйба?
– Ты прав. Это был ультиматум. По существу, он не оставил Ричмонду возможности отступить достойно. – Джесси пожала плечами. – Впрочем, я патриот своей страны. Союз должен быть сохранен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151