Король Эдуард (не указывается, какой именно из монархов, носивших это
имя, но, судя по характеру и привычкам, мы можем предположить, что это
Эдуард IV) отправился со всем своим двором на славную охоту в Шервудские
леса, где, как это часто случается с королями в балладах, он напал на
след необычайно большого и быстрого оленя; король преследовал его до тех
пор, пока не потерял из виду свою свиту и не замучил собак и коня. С
приближением ночи король очутился один в сумраке огромного леса. Охва-
ченный беспокойством, естественным в таком положении, король вспомнил
рассказы о том, что бедняки, которые боятся остаться ночью без крова,
молятся святому Юлиану, считающемуся, согласно католическому календарю,
главным квартирмейстером, доставляющим убежище всем сбившимся с дороги
путникам, которые почитают его должным образом. Эдуард помолился и, оче-
видно благодаря заступничеству этого святого, набрел на узкую тропу, ко-
торая привела его к келье отшельника, стоящей у лесной часовни. Король
услышал, как благочестивый муж вместе с товарищем, разделявшим его оди-
ночество, перебирал в келье четки, и смиренно попросил у них приюта на
ночь.
- Мое жилище не подходит для такого господина, как вы, - сказал от-
шельник. - Я живу здесь в глуши, питаюсь корнями и корой и не могу при-
нять у себя даже самого жалкого бродягу, разве что речь шла бы о спасе-
нии его жизни".
Король осведомился о том, как ему попасть в ближайший город. Когда он
понял, что дорогу туда он мог бы найти только с большим трудом, даже ес-
ли бы ему помогал дневной свет, он заявил: как отшельнику угодно, а он,
король, решил стать его гостем на эту ночь.
Отшельник согласился, намекнув, однако, что если бы он не был в мона-
шеском одеянии, то не обратил бы внимания на угрозы, и что уступил бы не
из страха, а просто чтобы не допустить бесчинства.
Короля впустили в келью. Ему дали две охапки соломы, чтобы он мог
устроиться поудобнее. Он утешался тем, что теперь у него есть кров и что
Наступит скоро день.
Но в госте пробуждаются новые желания. Он требует ужина, говоря:
Прошу вас помнить об одном:
Что б ни было со мною днем,
Всегда я веселился ночью.
Но хотя он и сказал, что знает толк в хорошей еде, а также объяснил,
что он придворный, заблудившийся во время большой королевской охоты, ему
не удалось вытянуть у скупого отшельника ничего, кроме хлеба и сыра, ко-
торые не были для него особенно привлекательны; еще менее приемлемым по-
казался ему "трезвый напиток". Наконец король стал требовать от хозяина,
чтобы тот ответил на вопрос, который гость несколько раз безуспешно за-
давал ему:
Дичь ты не умеешь бить?
Этого не может быть!
В славных ты живешь местах;
Как уйдет лесничий спать,
Можешь вволю дичь стрелять.
Здесь олени есть в лесах.
Я б с тобой поспорить мог,
Что отличный ты стрелок,
Хоть, конечно, ты монах.
В ответ на это отшельник выражает опасение, не хочет ли гость вырвать
у него признание в том, что он нарушал лесные законы; а если бы такое
признание дошло до короля, оно могло бы стоить монаху жизни. Эдуард уве-
ряет отшельника, что он сохранит тайну, и снова требует, чтобы тот дос-
тал оленину. Отшельник возражает ему, ссылаясь на свои монашеские обеты,
и продолжает отвергать подобные подозрения:
Я питаюсь молоком,
А с охотой незнаком,
Хоть живу здесь много дней.
Грейся перед очагом,
Тихо спи себе потом,
Рясою укрыт моей.
По-видимому, рукопись здесь неисправна, потому что нельзя понять, что
же, в конце концов, побуждает несговорчивого монаха удовлетворить жела-
ние короля. Но, признав, что его гость - на редкость "славный малый",
святой отец вытаскивает все лучшее, что припрятано в его келье. На столе
появляются две свечи, освещающие белый хлеб и пироги; кроме того, пода-
ется соленая и свежая оленина, от которой они отрезают лакомые куски.
"Мне пришлось бы есть хлеб всухомятку, - сказал король, - если бы я не
выпросил у тебя твоей охотничьей добычи. А теперь я бы поужинал по-царс-
ки, если бы только у нас нашлось что выпить".
Гостеприимный отшельник соглашается и на это и приказывает служке
извлечь из тайника подле его постели бочонок в четыре галлона, после че-
го все трое приступают к основательной выпивке. Этой попойкой руководит
отшельник, который следит за тем, чтобы особо торжественные слова повто-
рялись всеми участниками пирушки по очереди перед каждым стаканом; с по-
мощью этих веселых восклицаний они упорядочивали свои возлияния, подобно
тому как в новое время это стали делать с помощью тостов. Один пьяница
говорит "Fusty bondias"[2], другой должен ответить "Ударь пантеру"; мо-
нах отпустил немало шуток насчет забывчивости короля, который иногда за-
бывал слова этого святого обряда.
В таких забавах проходит ночь. Наутро, расставаясь со своим почтенным
хозяином, король приглашает его ко двору, обещая отблагодарить за гос-
теприимство и выражая полное удовлетворение оказанным ему приемом. Весе-
лый монах соглашается явиться ко двору и спросить Джека Флетчера (этим
именем назвался король). После того как отшельник показал королю свое
искусство в стрельбе из лука, веселые приятели расстаются. Король отп-
равляется домой и по дороге находит свою свиту. Баллада дошла до нас без
окончания, и поэтому мы не знаем, как раскрывается истинное положение
вещей; по всей вероятности, это происходит так же, как и в других произ-
ведениях сходного содержания: хозяин ждет казни за вольное обращение с
монархом, скрывшим свое имя, и приятно поражен, когда вместо этого полу-
чает почести и награды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29