К этому платью пунцового цвета, сотканному
из самой тонкой шерсти, была прикреплена легкая шелковая вуаль с золотым
узором. Эту вуаль при желании можно было накинуть на лицо и грудь, на
испанский лад, или набросить на плечи.
Когда Ровена заметила устремленные на нее глаза храмовника с загорев-
шимися в них, словно искры на углях, огоньками, она с чувством собствен-
ного достоинства опустила покрывало на лицо в знак того, что столь прис-
тальный взгляд ей неприятен. Седрик увидел ее движение и угадал его при-
чину.
- Сэр рыцарь, - сказал он, - лица наших саксонских девушек видят так
мало солнечных лучей, что не могут выдержать столь долгий и пристальный
взгляд крестоносца.
- Если я провинился, - отвечал сэр Бриан, - прошу у вас прощения, то
есть прошу леди Ровену простить меня; далее этого не может идти мое сми-
рение.
- Леди Ровена, - сказал аббат, - желая покарать смелость моего друга,
наказала всех нас. Надеюсь, что она не будет столь жестока к тому блес-
тящему обществу, которое мы встретим на турнире.
- Я еще не знаю, отправимся ли мы на турнир, - сказал Седрик. - Я не
охотник до этих суетных забав, которые были неизвестны моим предкам в ту
пору, когда Англия была свободна.
- Тем не менее, - сказал приор, - позвольте нам надеяться, что в соп-
ровождении нашего отряда вы решитесь туда отправиться. Когда дороги так
небезопасны, не следует пренебрегать присутствием сэра Бриана де Буа-
гильбера.
- Сэр приор, - отвечал Сакс, - где бы я ни путешествовал в этой стра-
не, до сих пор я не нуждался ни в чьей защите, помимо собственного доб-
рого меча и верных слуг. К тому же, если мы надумаем поехать в Ашби де
ла Зуш, нас будет сопровождать мой благородный сосед Ательстан Ко-
нингсбургский с такой свитой, что нам не придется бояться ни разбойни-
ков, ни феодалов. Поднимаю этот бокал за ваше здоровье, сэр приор, - на-
деюсь, что вино мое вам по вкусу, - и благодарю вас за любезность. Если
же вы так строго придерживаетесь монастырского устава, - прибавил он, -
что предпочитаете пить кислое молоко, надеюсь, что вы не будете стес-
няться и не станете пить вино из одной только вежливости.
- Нет, - возразил приор, рассмеявшись, - мы ведь только в стенах мо-
настыря довольствуемся свежим или кислым молоком, в миру же мы поступаем
как миряне; поэтому я отвечу на ваш любезный тост, подняв кубок этого
честного вина, а менее крепкие напитки предоставляю моему послушнику.
- А я, - сказал храмовник, наполняя свой бокал, - пью за здоровье
прекрасной Ровены. С того дня как ваша тезка вступила в пределы Англии,
эта страна не знала женщины, более достойной поклонения. Клянусь небом,
я понимаю теперь несчастного Вортигерна! Будь перед ним хотя бы бледное
подобие той красоты, которую мы видим, и то этого было бы достаточно,
чтобы забыть о своей чести и царстве.
- Я не хотела бы, чтобы вы расточали столько любезностей, сэр рыцарь,
- сказала Ровена с достоинством и не поднимая покрывала, - лучше я вос-
пользуюсь вашей учтивостью, чтобы попросить вас сообщить нам последние
новости о Палестине, так как это предмет, более приятный для нашего анг-
лийского слуха, нежели все комплименты, внушаемые вам вашим французским
воспитанием.
- Не много могу сообщить вам интересного, леди, - отвечал Бриан де
Буагильбер. - Могу лишь подтвердить слухи о том, что с Саладином заклю-
чено перемирие.
Его речь была прервана Вамбой. Шут пристроился шагах в двух позади
кресла хозяина, который время от времени бросал ему подачки со своей та-
релки. Впрочем, такой же милостью пользовались и любимые собаки, кото-
рых, как мы уже видели, в зале было довольно много. Вамба сидел перед
маленьким столиком на стуле с вырезанными на спинке ослиными ушами. Под-
сунув пятки под перекладину своего стула, он так втянул щеки, что его
челюсти стали похожи на щипцы для орехов, и наполовину зажмурил глаза,
что не мешало ему ко всему прислушиваться, чтобы не упустить случая со-
вершить одну из тех проделок, которые ему разрешались.
- Уж эти мне перемирия! - воскликнул он, не обращая внимания на то,
что внезапно перебил речь величавого храмовника. - Они меня совсем сос-
тарили!
- Как, плут? Что это значит? - сказал Седрик, с явным удовольствием
ожидая, какую шутку выкинет шут.
- А то как же, - отвечал Вамба. - На моем веку было уже три таких пе-
ремирия, и каждое - на пятьдесят лет. Стало быть, выходит, что мне пол-
тораста лет.
- Ну, я ручаюсь, что ты умрешь не от старости, - сказал храмовник,
узнавший в нем своего лесного знакомца. - Тебе на роду написано умереть
насильственной смертью, если ты будешь так показывать дорогу проезжим,
как сегодня приору и мне.
- Как так, мошенник? - воскликнул Седрик. - Сбивать с дороги проез-
жих! Надо будет тебя постегать: ты, значит, такой же плут, как и дурак.
- Сделай милость, дядюшка, - сказал шут, - на этот раз позволь моей
глупости заступиться за мое плутовство. Я только тем и провинился, что
перепутал, которая у меня правая рука, а которая левая. А тому, кто
спрашивает у дурака совета и указания, надо быть поснисходительнее.
Тут разговор был прерван появлением слуги, которого привратник прис-
лал доложить, что у ворот стоит странник и умоляет впустить его на ноч-
лег.
- Впустить его, - сказал Седрик, - кто бы он ни был, все равно. В та-
кую ночь, когда гроза бушует на дворе, даже дикие звери жмутся к стадам
и ищут покровительства у своего смертельного врага - человека, лишь бы
не погибнуть от расходившихся стихий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29