И это вполне понятно. Рядовой читатель либо во-
обще никогда не бывал в этих отдаленных районах, либо проезжал эти пус-
тынные области во время своих летних поездок. Плохие обеды, убогие ноч-
леги, нищета и разорение, встречаемые на каждом шагу, достаточно подго-
товили его к самым необыкновенным рассказам о необузданном, своеобразном
народе, так хорошо гармонирующем с диким пейзажем. Но тот же самый ува-
жаемый читатель, очутившись в своей уютной гостиной, окруженный комфор-
том английского семейного очага, будет не особенно склонен выслушивать
рассказы о том, что его предки вели совершенно иной образ жизни, что по-
качнувшаяся башня, виднеющаяся из его окна, некогда принадлежала барону,
который не задумываясь вздернул бы его на воротах его собственного дома
без всякого суда, что батраки, работающие в его маленьком поместье, два
или три века тому назад были бы его рабами и что неограниченная власть
феодальной тирании простиралась на соседнюю деревушку, где сейчас адво-
кат играет более видную роль, чем землевладелец.
Хоть я и понимаю всю серьезность этих возражений, однако должен соз-
наться, что они не кажутся мне решающими. Конечно, недостаток материала
- трудно преодолимое препятствие, но кому же, как не д-ру Драйездасту,
знать, что для тех, кто умеет хорошо читать и любить нашу старину, мел-
кие указания на нравы и обычаи наших предков разбросаны повсюду, в раз-
личных исторических трудах; конечно, они представляют совсем ничтожный
процент по отношению ко всему содержанию этих сочинений, но все же, соб-
ранные вместе, они могут пролить свет на vie privee [5] наших предков.
Конечно, сам я могу потерпеть неудачу в предпринятом труде. Однако я
убежден, что более упорные поиски подходящего материала и более удачное
использование найденного всегда обеспечат успех способному художнику,
как это показывают труды доктора Генри, покойного мистера Стратта, а бо-
лее всего мистера Шерона Тернера. И потому я заранее протестую против
каких бы то ни было общих выводов в случае неудачи настоящего опыта.
Но повторяю: если мне удастся нарисовать правдивую картину старых
английских нравов, я хочу надеяться, что добродушие и здравый смысл моих
соотечественников обеспечат мне благоприятный прием.
Ответив, насколько было возможно, на Ваши первые возражения или по
крайней мере высказав твердое намерение преодолеть все трудности, о ко-
торых Вы меня предупреждали, я хочу сказать несколько слов о том, что
более непосредственно относится к моему произведению. Вы, по-видимому,
придерживаетесь мнения, что сама профессия исследователя старины, зани-
мающегося трудными и, как принято утверждать, кропотливыми и мелочными
изысканиями, делает его неспособным создать занимательный рассказ из
этого материала. Разрешите мне сказать, дорогой доктор, что это возраже-
ние имеет скорее формальный характер, нежели касается существа дела. Ко-
нечно, подобные легкомысленные произведения не гармонируют со строгим
умонастроением нашего друга мистера Олдбока. Однако Гораций Уолпол сумел
написать леденящий кровь рассказ о нечистой силе, а Джорджу Эллису уда-
лось вложить живое очарование юмора, столь же восхитительного, как и
своеобразного, в свои переложения древних стихотворений. Так что если
мне придется пожалеть о своей смелости, я могу сослаться в свое оправда-
ние на уважаемых предшественников.
Все же строгий историк может подумать, что, перемешивая таким образом
правду с вымыслом, я засоряю чистые источники истории современными из-
мышлениями и внушаю подрастающему поколению ложное представление о веке,
который описываю. Соглашаясь лишь в незначительной степени с справедли-
востью этих суждений, я попытаюсь противопоставить им следующие сообра-
жения.
Правда, я не могу, да и не пытаюсь, сохранить абсолютную точность да-
же в вопросе о костюмах, не говоря уже о таких более существенных момен-
тах, как язык и нравы.
Но те же причины, которые не позволяют мне передавать диалоги моего
романа на англосакском или франко-норманском языке или предложить его
публике напечатанным шрифтом Кэкстона или Винкен де Ворда, мешают мне
строго придерживаться рамок того времени, в котором происходит действие.
Для того чтобы пробудить в читателе хоть некоторый интерес, необходи-
мо изложить избранную Вами тему языком и в манере той эпохи, в какую Вы
живете. Ни одно произведение восточной литературы не пользовалось таким
успехом, как первый перевод арабских сказок мистером Гэлландом: сохранив
дикость восточного вымысла вместе с пышными восточными костюмами, он
ввел в них простые чувства и естественные поступки героев, что сделало
их интересными и понятными для всех; а в то же время он сократил растя-
нутые эпизоды и однообразные рассуждения и отбросил бесконечные повторе-
ния арабского оригинала. Конечно, в таком виде рассказы меньше отзывают-
ся Востоком, но зато значительно больше соответствуют потребностям евро-
пейского рынка; благодаря этому они вызвали такое одобрение, какого ни-
когда бы не заслужили, если бы по своей форме и стилю не были до извест-
ной степени приспособлены к чувствам и привычкам западных читателей.
Учитывая вкусы толпы, которая, я надеюсь, с жадностью набросится на эту
книгу, я постарался в такой мере переложить старые нравы на язык совре-
менности и так подробно развить характеры и чувства моих героев, чтобы
современный читатель не испытывал никакого утомления от сухого изображе-
ния неприкрашенной старины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29