Катасэ явно уклонялся от ответа. Чувствовалось, что его так и подмывало сказать: "И вообще теперь за все здесь отвечает Тэрада, вам следовало бы по-настоящему взягься за него".
— Кстати, доктор Канагаи сегодня не приедет.
— Л что толку от его посещений! — сказал Кохияма. — Он не успевает взглянул, на наши физиономии, как туг же мчится назад, словно за ним гонятся.
— Сегодня я его замещаю, — сказал Катасэ. — Л разве в этом есть необходимость?
— Да, Эмма... — замялся Катасэ и быстро направился к двери.
— Л что с ней?
Утром Эмма пила кофе с Тэрадой и Кохиямой и с тех пор больше не показывалась.
— Вчера ночью ее укусило какое-то насекомое, и на коже остался след. Я не думаю, чтобы это был укус чумной блохи, но кто знает.
Бросив на ходу эти слова, Катасэ поспешно зашагал по коридору. Кохияма остался в гостиной. Наконец ему надоело читать, и он отложил книгу в сторону. Неужели Эмма заболела чумой? Ведь ей наверняка ввели максимально возможную дозу противочумной вакцины. Но иногда заболевают чумой и люди с достаточно иммунизированным организмом. Не говоря уже о том, что и при введении вакцины профилактический эффект отнюдь не является абсолютным.
Мысль о том, что Эмма заболела чумой, была для Кохиямы невыносимой. Он уже знал незавидную историю ее появления на свет. Неужели она снова стала игрушкой в руках судьбы!
Но дело было не только в этом, кажется, он серьезно полюбил Эмму. Он вспомнил недобрую усмешку, мелькнувшую на лице Катасэ, когда тот направлялся в ее комнату. Ему стало не по себе.
Он вскочил с дивана и помчался в комнату Эммы. Он собрался было постучать, как вдруг услышал голос Эммы и шум.
— Оставьте меня в покое! Уйдите! Уйдите! — задыхаясь, проговорила Эмма.
— Оставьте меня в покое! Уйдите! Уйдите! —задыхаясь, проговорила Эмма.
Кохияма толкнул дверь. На ковре сидела Эмма. Она отталкивала от себя Катасэ, который, извиваясь, точно гусеница, пытался поцеловать ее обнаженные груди.
— Катасэ! Как ты смеешь, негодяй!
Кохияма схватил Кагасэ за шиворот и с решимостью слабохарактерного человека, наконец отважившегося на мужественный поступок, выволок его из комнаты. Катасэ пытался сопротивляться, но Кохияма ударил его кулаком по лицу, и тот сразу присмирел и лишь прижимал к лицу руку, в которой были зажаты поднятые с ковра очки.
— Убирайтесь отсюда! И если вы попытаетесь еще хоть раз...
— Вы ужасный человек, Кохияма-сан! — писклявым голосом проговорил Катасэ. — Она сама меня соблазняла.
И он тут же поспешно ретировался. Застегивая блузку, в дверях показалась Эмма. Широко раскрытыми глазами она смотрела на Кохияму. Это был все тот же полный затаенной скорби взгляд, неудержимо влекущий к себе. Ее черные глаза с голубоватыми белками казались сейчас серо-голубыми.
— Может быть, я напрасно эго сделал? — извиняющимся тоном спросил Кохияма.
Взгляд Эммы стал серьезным.
— Неужели вы могли такое подумать? Да мне противно на него смотреть! Пришел, потребовал, чтобы я сняла блузку и дала себя осмотреть, нет ли где еще укусов, а сам стал приставать...
Кохияма вошел в комнату и сел па ковер, скрестив ноги. В этой комнате он был впервые. Однако сейчас он решил немного побыть с Эммой, чтобы успокоить девушку.Дня будуара манекенщицы комната была обставлена очень скромно. Если не считать прекрасного пушистого ковра и стереофонического магнитофона, вся остальная обстановка была простой и дешевой.
Кровать и платяной шкаф больше подошли бы для студенческого общежития. Взглянут» на себя в зеркало и поправив прическу, Эмма села против Кохиямы. С непосредственностью ребенка она протянула ему правую руку и сказала:
— Может быть, ничего серьезного и нет. Неужели это след от укуса насекомого?
Под голубой тканью блузки Кохияма, разумеегся, никакого красного пягаышка на ее руке разглядеть не мог.
— Впрочем, к чему я, глупая, вас спрашиваю! — спохватилась Эмма. — Ведь вы не врач.
— Завтра вас осмотрит доктор Канагаи, — сказал Кохияма.
— Мне приходится выступать с обнаженными руками и плечами. И если они покроются черными пятнами, эго будет ужасно.
— В крайнем случае можно будег сделать пластическую операцию, — не подумав, ляпнул Кохияма. Эмма рассмеялась.
— Наверное, немного простудилась, — сказал Кохияма.
— Хорошо, если так. Катасэ противный тип. Но отец всегда говорил, что голова у него на плечах есть. Л вдруг он прав и меня в самом деле укусила чумная блоха?
— Одной головы мало. Нужен еще опыт. Л опыта у него пока маловато.
— Кажется, хороших специалистов по чуме вообще почти нет.
— Не следует раньше времени тревожиться. Я неверующий, но, по-моему, священное писание учит не думать о завтрашнем дне.
Сказав это, Кохияма вдруг почувствовал свою полную беспомощность.
— О мама! Дай мне силы! — воскликнула Эмма и вдруг задрожала всем телом.
Трудно было попять, что это — озноб или страх. Она дрожала все сильнее. Растерянный Кохияма, поколебавшись с минуту, крепко обнял ее за плечи. Падая навзничь, Эмма невольно увлекла его за собой, его губы прильнули к ее прохладным, мягким губам. Если бы сейчас ее лицо было покрыто ужасными черно-синими пятнами, он, наверное, все равно поступил бы так же.
Недаром говорится, пришла беда — открывай ворота. В тот же день в три часа в квартиру Убукаты явилась госпожа Хамура. Ей нужно было срочно переговорить с Тэрадой, который теперь не только занимался разборкой архива Убукаты, но и распоряжался всем, что происходило в доме.
— Доктора Канагаи до сих пор нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54