К кишечным палочкам в
широком смысле слова принадлежит и дизентерийная бацилла. Короче говоря, и кишечная палочка, и дизентерийная бацилла, и чумная — все это палочковидные бактерии.
— Таким образом, и по форме, и, по-видимому, по своим свойствам они похожи?
— Да. Эти микробы, в частности кишечные и дизентерийные палочки, так и называют: родственные бактерии. Так что в какой-то мере можно считать, что различны лишь названия болезней, возбудителями которых они являются.
— В гаком случае фактор К может передаваться кишечными палочками чумным бациллам точно так же, как и дизентерийным?
— С точки зрения теории наследственности — да.
Странно! Ведь еще вчера Нисидзака заявил, что потребовалось бы не менее трех часов, чгобы ответить на вопрос, интересовавший Кохияму. А сейчас он сумел это сделать за каких-нибудь двадцать минут. Значит, вчера он просто уклонился от ответа. Л сегодня почему-то вдруг решил объяснить все. Ну что ж, это должно было только радовать.
Не обладая достаточными знаниями по микробиологии, Кохияма на каждом шагу чувствовал свою полнейшую беспомощность и не раз приходил в отчаяние, наталкиваясь на непреодолимый барьер, отделявший его от тайны исследований Убукаты. Сейчас же он получил наконец подтверждение своей смутной догадки о том, что свойство противолекарственной устойчивости кишечной палочки может передаваться и чумным бациллам.
— Спасибо, теперь ясно. — Кохияма с чувством искренней благодарности поклонился старому профессору.
Со двора послышались чьи-то шаги. Нисидзака вздернул кверху свои седые брови. И стал похож на беспомощного и испуганно насторожившегося зверька.
— Ах, будь оно неладно! — сказан он с досадой.
— Может, мне уйти? — спросил Кохияма.
— Нет, подождите. Сделаем вид, будто мы говорили вот об этих вазах... Нисидзака поднялся и снят с полки белую и голубую фарфоровые вазочки редкой старинной работы. Открылась входная дверь, и в коридоре послышались чьи-то уверенные шага. Чувствовалось, что этот человек привык заходить сюда без всяких церемоний.
— Так вот вы где! — сказал Катасэ, появившийся на пороге гостиной. — Беспечный вы человек, Кохияма. Доктор Канагаи поручил мне сообщить вам свое решение, но я с трудом вас нашел. Мне и в голову не пришло, что вы можете был. здесь.
— Я увлекаюсь антикварными изделиями и уговорил профессора показать мне кое-что из своей коллекции, — ответл Кохияма.
— Похвальное увлечение. Кстати, о намерении доктора Канагаи заодно узнает и господин профессор. Доктор собирается здесь заночевать, надеясь, что Тэраду удастся ночью забрать в больницу. Стажер Симодзё-кун тоже ночует у нас.
БОРЬБА ПРОТИВ ВСW
Наступил седьмой день. Незадолго до полудня Кохияма пробрался в парк через тайный лаз в заборе. Парк не произвел на него такого впечатления, как вчера. Отчасти, возможно, и потому, что приключение утратило привлекательность новизны. Вдобавок моросил холодный дождь, и сам воздух в парке показался уже не таким свежим, как вчера вечером, когда Кохияма испытал радостное чувство возвращения к жизни.
Между ним и Эммой произошла небольшая размолвка. Когда он сообщил ей о своем намерении отлучиться из дому, она сказала:
— Я пойду с вами.
— Нет, этого не следует делать, — ответил Кохияма. — Сейчас здесь и доктор Канагаи, и стажер. Слишком много лишних глаз. Если мы оба исчезнем, это могут заметить.
— А с какой целью вы идете? — недоверчиво спросила Эмма.
— Разве я тебе не говорил? Мне нужно еще раз позвонить но телефону.
— Вы хотите сообщить в редакцию о том, что здесь происходит?
— Вовсе нет. Я хочу получить ответ на свой вопрос.
— Вы что-то скрываете от меня?
— Я не собираюсь ничего от тебя скрывать. Через полчаса вернусь и все расскажу.
— Значит, вчера я вам понадобилась только для того, чтобы показан» дорогу...— У Эммы полились слезы.
Они стояли во дворе возле двери черного хода и могли не опасаться, что кто-нибудь их здесь увидит. Кохияма растерялся. И вовсе не потому, что он не выносил женских слез. Смущало его то, что Эмма в какой-то степени была права. Она начинала догадываться о преступных целях работ отца. Когда Кохияма связался по гслефопу с редакцией, она поняла это отчетливо и не только не пыталась препятствовать Кохияме, а, напротив, помогала ему. Но она опасанась, что Кохияма может что-то скрыть от нее.
— Ну что ж, если ты считаешь, что никакого риска нет, идем! — решился наконец Кохияма.
— Ладно, идите один, — сквозь слезы проговорила Эмма. Она потянулась к нему и поцелована в щеку. — Только помните уговор: через полчаса вы должны быть на месте.
И в самом деле, при теперешней обстановке тридцать минут были максималышм временем, которое Кохияма моз отсутствовать в изоляторе. Сомэя сказал, чтобы он позвонил в полдень. Обычно в это время в редакции только начинают раскачиваться. Но, по-видимому, Сомэя знал, что Цурумото успеет получить нужные сведения еще до полудня.
С другой стороны, и Тэрада велел ему прийти в полдень. Но тзедь невозможно в один и тот же час быть и у телефона- на улице Кисседзра, и на втором этаже у Тэрады! Он решил ровно в двенадцать позвонить в редакцию и минут через пяптадцать вернуться в изолятор.
Доктору Канагаи тоже было известно, что Тэрада просил прийти Кохияму к нему в полдень. Он надеялся, что им наконец удастся выманить этого упрямца и увезти в больницу. Он провел в "вилле" ночь, все утро томился от безделья и, несмотря на всю свою выдержку, начинал уже терять терпение — в конце концов, не мог же он забросить все дела в клинике из-за одного больного.
Если даже Кохияма задержится минут на пятнадцать, ему трудно будет объяснить свое отсутствие даже Эмме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54