Откуда вдруг сейчас эта готовность услужить? Нет, здесь определенно скрывается какой-то подвох! Наверняка он что-то затевает, чтобы отплатить за инцидент в комнате Эммы. И вероятно, у него есть и еще какая-то цель. Впрочем, плевать! Кохияме надоело листать старые медицинские книга, так или иначе он был рад, что ему удалось получить в руки свежий материал, касающимся интересовавшей его проблемы.
Он пробежал глазами статью — в тексте то и дело встречались термины на немецком и английском. Кохияма привык уже к таким текстам и разбирался в них не хуже студента-медика. После бессонной ночи глаза у него покраснели. И все-таки он решил сейчас же прочесть статью. Однако не успел он пробежать глазами несколько строчек, как в гостиную вошел Муракоси. Лицо у него было бледное и необычно напряженное.
— Тэрада-сан на втором этаже? — Он обратился почему-то к Кохияме и, получив утвердительный ответ, направился на второй этаж. Катасэ пошел за ним.
— Что это они так нахохлились? — спросила Сатико, недоуменно пожав плечами.
Со второго этажа донеслись возбужденные голоса. Там явно начался какой-то спор. Тэрада вдруг перешел на крик. Очевидно, Муракоси его рассердил. Перепалка, как видно, достигла кульминации. Ведь можно быть ученым и не быть джентльменом. Поведение Катасэ — красноречивое тому доказательство. Тем более что дело происходило в доме, над которым нависла грозная тень смерти и где многое могло считаться не столь уж великим грехом.
Кохияма взбежал наверх. При его появлении мужчины притихли. Тэрада, не спавший, видно, всю ночь, казался совершенно изнуренным.
— Это приказ директора! — сказал Катасэ.
— Я вижу, вы так ничего и не поняли, — отвечал Тэрада. — Ваш директор сам просил меня, как друга покойного, позаботиться обо всем. Кроме того, я официально назначен начальником исследовательского отдела фармацевтической фирмы Гоко.
— Но ведь ответственным за подведение итогов исследований покойного официально назначен я! — возразил Муракоси.
— "Официально" может означать и "формально"! Разве вам эта работа под силу?!
— Да он просто хочег присвоить себе труды покойного друга!
— Ваш директор подобных подозрений не питает. Позавчера вечером он звонил мне и просил лишь поскорее закончить работу.
Кохияме вспомнился телефонный разговор, свидетелем которого он был позавчера, когда тайком пробрался в кабинет Убукаты. "К сожалению, пока еще нег, — сказал тогда Тэрада. — Пусть подождут!"
— Да, но дело больше не чернит, — вмешался Катасэ.
— Что значит не терпит?
— А то, что не сегодня-завтра они, возможно, сами придут за материалом. Сегодня утром мне об этом сообщили по телефону.
— Сами? — переспросил Тэрада.
— Да. Будет скандал, и вся ответственность ляжет на вас. — Катасэ обернулся к Кохияме, как бы желая заручиться его поддержкой.
По-видимому, в расчете на згу поддержку он и принес ему тайком медицинский журнал. Он надеялся, что в случае скандала у Тэрады не окажегся союзников и он останется в одиночестве. Он знал, что Кохияма настаивал на том, чтобы Тэрада открыто объявил о содержании работ Убукаты, и, получив отказ, стал относиться к нему с неприязнью. Эго давало
Катасэ основание надеяться, что Кохияма примет их сторону, когда они свалят всю отвегственностъ на Тэраду.
— Ну и пусть приходят! — закричал Тэрада. — Придут и уйдут ни с чем.
— Вот как! — передернул плечами Муракоси. — Мы ведь все будем поставлены в дурацкое положение! Эго крайняя безответственность.
— Безответственность? А что знает об ответственности такая бездарность, как вы!
— Бездарность? Возьмите назад свои слова, Тэрада-сан! Вы отдаете себе отчет в том, что говорите?
— Отдаю. И готов сто раз повторить: вы бездарь и, пока вы занимаетесь риккетсиями, они могут спать спокойно.
— Да вы не в своем уме, Тэрада-сан!
Муракоси, которого обозвали бездарью, был, видимо, крайне обозлен. Побледнев как полотно, он сжал кулаки и подступил к Тэраде.
— Успокойтесь, пожалуйста! — Кохияма встал между ними.
— Ничего, Кохияма-кун, — сказал Тэрада, отстраняя его рукой. Он выпрямился и занял оборонительную позицию.
— Прошу извинить, но мне совершенно нет дела до того, будете ли вы драться или убивать друг друга, — сказал Кохияма. — Но внизу лежит с высокой температурой Эмма. Л вы ничем не хотите ей помочь, даже сбить температуру не можете. Так какое же вы имеете право кричать здесь и беспокоить больную? Где ваша совесть?!
Последние слова Кохиямы, по-видимому, подействовали, спорщики замолчали, в коридоре водворилась тишина.
Днем, задолго до обычного времени, приехал доктор Канагаи. Вернувшись в Токио и узнав, что накануне вечером ему звонил Кохияма, он почувствовал что-то недоброе и поспешил в "изолятор".
На этот раз все собрались в квартире Убукаты. Не было только супругов Хамура. Дело в том, что с болезнью Эммы была связана и их дальнейшая судьба, а кроме того, все хотели лично удостовериться в диагнозе, и если это все-таки чума, они должны были собственными глазами увидеть, что представляет собой эта редкая В наши дни болезнь.
Они были похожи сейчас на студентов, которые жадно впиваются глазами в больного, привезенного для демонстрации из университетской клиники. Вместе с Канагаи и Сатико в комнату Эммы вошел Тэрада. Они были там довольно долго.
— Ну что? — Кохияма бросился к ним, как только они появились в гостиной. Он очень тревожился за Эмму и не мог больше оставаться в неведении.
— Ни у кого больше жалоб нет? — густым басом, почесывая затылок и обводя взглядом собравшихся, спросил Канагаи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54