О
н что-то третье. Если подобное сказано в отношении самих оснований матер
ии, то нам рассказывают не об этих основаниях. Эта наука в д
анных вопросах несостоятельна. Эти основания Ц что-то третье.
И как забавно, что всё произошло в одном и том же 1926 году! Вот и еще одно, можн
о сказать, статистически невероятное совпадение! Шредингер и Гейзенбер
г работали в совершенно разных условиях (Шредингер в несравненно более о
птимальных). Они шли совершенно противоположными путями и при совершенн
о разных возможностях (у Шредингера они были исходно более широкими). Они
занимали совершенно разные позиции в научной иерархии (Шредингер Ц мас
титый физик, Гейзенберг Ц никому не известный лаборант), а закончили сво
и работы Ц одновременно! Представим себе, что было бы, если бы все произош
ло так, как бывает в жизни, когда в жизни ничто никуда не вмешивается своим
тайным Промыслом. Кто-то из них, Шредингер или Гейзенберг, дал бы картину
квантового мира (кто-то первый из них), раздались бы фанфары, и началось бы
чествование. А в этих условиях другому, тому, кто не успел, просто закрыли
бы тему Ц зачем тратить средства и время на поиск того, что уже найдено и
великолепно всё объясняет? Ведь ясно же, если что-то уже объясняет, то прот
ивоположное ему и отрицающее его ничего объяснить уже не смож
ет! Например, если бы Шредингер успел первым, то Гейзенбергу на отчетной к
онференции его кафедры большинством голосов было бы рекомендовано изм
енить направление исследования на другое. И он бы никуда не делся, да и не
возражал бы. Точно также произошло бы и со Шредингером, опереди его Гейзе
нберг. Какая-то из этих двух картин квантового мира стала бы доминирующе
й, а любая другая теперь рассматривалась бы, как альтернативный бред! Но в
мешалось Провидение, и теперь мы имеем две равноценные и достойные научн
ые концепции, каждая из которых по отношению к другой является альтернат
ивным бредом! Так работают совпадения и случайности! Они в нужный момент
приходят и поправляют непоправимое. И, похоже, у их Х озяина дей
ствительно есть чувство юмора…
Официально считается, что ничего страшного не произошло, потому что целы
й год печали сменился эпохой надежд, когда в 1927 году Гейзенберг всех спас и
вывел принцип неопределенности. Этот принцип только потом стали так наз
ывать. Сам Гейзенберг назвал его по-другому, он назвал его как-то
что-то вроде «принцип а неточности». Смысл этого
прометеевского шага Вернера Гейзнберга был простым Ц п
оскольку знание о природе теперь всегда следует считать ошибочным,
то неплохо было бы вывести такой диапазон ошиб
ки, который хот ь приблизительно давал бы нам представлен
ие хотя бы об отдаленных чертах исследуемого микром
ира . Сам по себе этот принцип был не концептуальным (какая разни
ца, каков диапазон ошибки в пределах изначально ошибочной картины?), он да
вал возможность ученым производить расчеты корректным образом именно
относительно расчетов. Это был метод, который просто не оставил их без ра
боты. Но любить Гейзенберга от этого больше не стали, потому что герр Верн
ер никогда не стеснялся сказать, что все это означает не столько конец фи
зики, сколько конец материализму, потому что теперь всем должно быть ясн
о Ц с той стороны материи что-то есть.
Гейзенберг вообще Ц эпохальная фигура в современной науке. Его руковод
итель Макс Борн сказал, про этого мальчишку Ц мало образо
ван, но как умен!!! Когда Гейзенберг взялся доказать корпускулярную теори
ю квантового мира, Борн не отнесся к этому серьезно, потому что дебройлев
ские волны давали привычную веками непрерывную кар
тину материи без ее исчезновения в одном месте и появления в другом
месте во время скачков, и Борн ей симпатизировал. Но о
н предоставил Гейзенбергу возможность по
работать . Когда , через несколько недель ,
Гейзенберг принес руководителю свои расчеты, Борну плохо стал
о Ц он увидел, как его слабо образованный сотрудник… отк
рыл и создал з аново матричное исчисление! Борн тут же дал
ему в помощь четырех математиков Ц ты не считай больше, за тебя другие по
считают, зачем велосипеды изобретать ? Р аз
уж ты такой умный , то веди тему, а эти пусть на тебя работают
. В наши бы времена такой либерализм научных руководителей!
Но мы о конце физики. За 22 года до этих событий, в 1904 году ,
Пуанкаре на международном конгрессе физиков в Сент-Луисе
сделал пророческий доклад, который назвал «Настоящее и будущ
ее математической физики» . Он оценил сост
ояние этой самой «математической физики» как фазу
глубокого кризиса. Пуанкаре был математиком, но его всегда при
глашали туда, где собирались разные важные физики. Потому что физик
и уже не могл и без математики не только в расчет
ах, они вообще ничего не могли уже без математики
. Более того, физика стала плестись в хвосте у математики, п
отому что е сли раньше вс ё проверялось эксперим
ентом, то теперь все проверялось расчетами в пределах мат
ематической модели мысленного эксперимента , к
оторый в реалии был неосуществим. Пуанкаре вс ё прощали, по
тому что без него и без других математиков тогда уже прожить не смогли бы.
Поэтому никто с ним не стал спорить по поводу оценки своей науки, н
о название «математическая физика» , все же ,
заменили в дальнейшем на «теоретическая физик
а». Так приятнее звучит. Но смысл один и тот же, потому что Ц какая ж
это физика, если в ней вместо наблюдения и эксперимента за осно
ву берется математическое моделирование ненаблюдаемого
?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108