Я хочу ему все объяснить.
Она бросила взгляд на свое отражение в зеркале, висевшем над камином, и увидела с гордостью, что у нее вид женщины, которую долго и страстно ласкали, у которой губы распухли от поцелуев, а волосы спутаны.
– Нет. Вы не знаете Джеффри, – возразила она. – Он мне ближе всех остальных братьев. Лучше я сама с ним поговорю.
Хьюго вздохнул:
– Упрямая девчонка. Ладно, я стану позади вас. Она фыркнула.
В дверь снова постучали.
– Милорд, этот человек грозится, что поднимется наверх и выломает дверь, если вы не сойдете вниз через пять минут.
Хьюго распахнул дверь.
– Мы идем.
При виде Люсинды Трент отступил на шаг. Затем покачал головой и пошел вниз.
Они направились следом за ним рука об руку. Удивительно, думала Люсинда, что Джеффри здесь, и как неловко, что он приехал и нашел ее в постели с любовником. То есть с ее будущим мужем. Сердце у нее радостно подпрыгнуло.
– Я отвел его в библиотеку, милорд, – сказал Трент. – Сдается мне, это довольно горячий молодой джентльмен. Кавалерист. Джевенс все еще приводит себя в чувство на кухне при помощи бренди.
– Он ему угрожал, да? – мрачно спросил Хьюго.
– Это не похоже на Джеффри, – возразила Люсинда.
– Вы, вероятно, не видели его, когда честь его сестры поставлена на кон, дорогая. Разрешите мне поговорить с ним.
Он не стал дожидаться ответа, открыл дверь библиотеки и вошел.
Джеффри стоял у камина. Он выглядел просто великолепно в своем синем кавалерийском мундире; отороченном мехом плаще, висевшем на одном плече. Головной убор он держал под мышкой, как и полагается настоящему военному. С тех пор как она в последний раз его видела, он стал шире в плечах и выше ростом. Он выглядел почти таким же крупным, как отец, а по весу, пожалуй, превосходил Хьюго.
Он зло посмотрел на Хьюго, щеки у него были румяные, что говорило о прекрасном здоровье и немалой толике гнева.
– Хорошо, что вы приняли меня, Уонстед. – Потом он посмотрел на Люсинду и округлил глаза. – Господи, да ты здесь! Как ты могла? Ведь мы так тревожились о тебе!
– Что? – воскликнула Люсинда, потрясенная и уязвленная критическими словами брата, которого считала самым близким человеком. – Интересно, кто ты такой, по-твоему, что являешься сюда и сообщаешь мне, что я должна и чего не должна делать?
Джеффри ушам своим не верил.
Она никогда раньше не была такой воинственной.
Хьюго поднял руку в умиротворяющем жесте.
– Оставьте это мне, Люсинда. – Он повернулся к Джеффри. – Я знаю, это выглядит дурно, но я просил вашу сестру стать моей женой.
Джеффри опустился в ближайшее кресло и провел рукой по своим светло-каштановым волосам.
– Слава Богу. Не знаю, каким образом я мог бы рассказать матушке эту историю.
– Как ты меня нашел? – спросила Люсинда.
– Через мисс Доусон. Люсинда прищурилась.
– Я вытянул это из нее, – поспешно проговорил Джеффри. – Я пригрозил, что убью кого-нибудь или покалечу, поскольку никто в Холле не смог сказать мне, где ты, и тогда она открыла твою тайну.
Хьюго обнял Люсинду за плечи и подвел к дивану. Он так заботливо помог ей усесться, что у нее заныло сердце.
– Знаете, я ведь не инвалид. Джеффри воззрился на нее:
– Что случилось?
– Я жду ребенка. Джеффри вскочил с кресла.
– Что? – воскликнул он.
– Да сядьте же, Бога ради, – сказал Хьюго. – Мы собираемся пожениться.
– Расскажи ему о нашей матушке, Джеффри, – попросила брата Люсинда. – О том, что она производила на свет детей с такой легкостью, с какой пробка вылетает из бутылки шампанского, и я уверена, что у меня будет точно также.
У Джеффри челюсть отвисла.
– Сколько вы весили, когда появились на свет? – спросил Хьюго.
– Не помню.
Люсинда запустила ему в голову подушкой.
– Ладно, мир. Судя по словам нашей няни, я был огромным. А что?
– Хьюго боится, что я умру родами. Джеффри слегка позеленел.
А она обняла Хьюго за талию и положила голову на его горячую грудь, где ей было так спокойно. Он помешкал, потом провел руками по ее спине, погладил по волосам.
– Расскажи ему о, Брендоне, Джеффри, – велела она. – Как он, как девочки? Как папа с мамой?
Джеффри остановил ее жестом.
– Прошу тебя, не все вопросы сразу. Все в добром здравии, но волновались о тебе.
– А Брендон? Джеффри погрустнел.
– Кажется, все в порядке. Не знаю только, годится ли он для армии.
– Я не об этом, – сказала Люсинда. – Расскажи Хьюго о том, когда Брендон родился. – Она обратилась к Хьюго: – Брендон – это самый младший из всех братьев. По словам матушки, он был просто огромным.
Джеффри кивнул:
– Он выше меня ростом. Наша матушка, видите ли, весит немало. Она не могла бы быть с мужчиной, менее крупным, чем наш папа.
– А я очень похожа на маму, – добавила Люсинда. Хьюго помотал головой.
– Я умру, если буду думать, что вы умираете. Она ткнула его локтем под ребра.
– Значит, мы с вами оба умрем, и для нас это уже не будет иметь никакого значения.
– Люсинда! Не кощунствуй!
Сердце у нее начало биться в обычном ритме. Кажется, все уладится, если она сумеет сделать так, что он будет спокоен. Он обнял ее и страстно поцеловал. Когда же, наконец, оторвался от ее губ, чтобы перевести дух, посмотрел на нее с улыбкой.
– Господи, любимая, что я сделал, чтобы заслужить такую, как ты?
– Ты хороший человек, и я люблю тебя. Я рада, что мы нашли друг друга.
Он посерьезнел и посмотрел на Джеффри, который молча разглядывал носки своих сапог:
– Полагаю, ваш отец благословит нас.
– Он сказал, что убьет вас, если вы не женитесь. Он сейчас на постоялом дворе с Вейлом.
– Господи, – только и мог сказать Хьюго.
– Как себя чувствует Вейл? – спросила Люсинда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84