Под слоем коричневой бумаги был туго свернутый холст. Расстелив картину на столе. Шейн начал внимательно ее разглядывать. Большого впечатления картина на него не произвела. На ней были изображены пухлые розовые херувимчики, перед которыми на грубом топчане из досок лежал бородатый мужчина. Над мужчиной склонилась женщина, держа у его губ сосуд с вином. Цвета на картине были спокойными; коричневые и серые тона гармонично сочетались.
Добавив в стакан еще немного коньяка. Шейн стал размышлять о том, могла ли эта непрезентабельная картина послужить причиной двух убийств. Он молча смотрел на нее, и вскоре ему показалось знакомым лицо женщины. Это обстоятельство вызвало у него некоторое беспокойство, поскольку ни одна жен шина его круга не могла попасть на картину, семи го было действительно творение старого мастера. Закрыв глаза, он попытался сосредоточиться па этой интересной проблеме и отвлечься от всего постороннего. Перед его мысленным взором возник образ рыжего веснушчатого ирландского мальчика, стоящего на коленях возле своей матери в католической церкви. В его ушах звучал приглушенный голос священника, и луч света. проникавший через цветные окопные стекла, освещал фигуру мадонны. Шейн приоткрыл глаза и снова уставился на картин) Не совпадающие в деталях, в целом черты лица этой женщины были такими же. как и у запомнившегося ему с детства лица богоматери. Наклонившись, в правом нижнем углу холста он прочел подпись: «Р. М. Робертсон».
Он осторожно закатал холст и вновь обернул его бумагой. Потом спустился в вестибюль, где попросил клерка забыть о пакете и о появлении его, Шеина, здесь в гостинице ь это время. Когда клерк согласно закивал головой. Шейн вышел из отеля со свертком под мышкой.
Путь до студии Пелхэма Джойса па Флагдер-стрит занял у него вдвое больше времени, чем в прошлый раз. В стазах у него темнело, предметы двоились, но он упрямо шел вперед. Войдя нетвердыми шагами, он бросил сверток на колени Джойсу:
-- Скажите, что вы обо всем этом думаете.
В углу студии стояла пыльная кушетка, на которую Шейн успел сесть прежде, чем под ним подогнулись ноги.
Развернув холст, Джойс кивнул и поджал губы.
— Превосходное подражание Рафаэлю, И. конечно, художник Робертсон. Боже мой, как он умеет уловить дух великого маэстро, его стиль тональность, цвет, гармонию, великолепную композицию! И главное, это не копня, картина сама по себе...
произведение искусства. Я никогда не видел оригинала, но уверен. его его не существует.
Опершись на локоть, Шейн спросил:
- Каким образом эксперт отличит ее со подлинной.. Рафаэля?
- Естественно, с помощью подписи,- ответил Джонс.
-Предположим, — медленно сказал Шейн, - птичка, которая написала эту картину, поставила своей лапкой подпись Рафаэля и затем попыталась выдать ее за подлинник?
— Такие попытки часто предпринимались и всегда оказывались безуспешными. - Пелхэм Джойс усмехнулся беззубым ртом.-Существует целая система контрольных тестов, которые
применяются в подобных случаях. Возраст холста, качество и состав красок, воздействие на них времени — целых столетий. Этот холст, например, был изготовлен недавно, что сразу заметно. — Отвернув угол картины, он глянул на ее обратную сторону. Шейн не отрывал от него пристального взгляда. Когда старик выпрямился, на его лице была странная смесь недоумения и раздражения.
— Какой-то идиот — пробормотал он, — из кожи лез вон, чтобы придать картине видимость подлинника.
— Что бы вы сказали, если под подписью Робертсона обнаружился бы подлинный автограф Рафаэля?
Дрожа всем телом, Пелхэм Джойс вновь склонился над холстом.
Откинувшись назад, Шейн закрыл глаза.
— Вы вспоминаете наш вчерашний разговор? — спросил он. — Вы сказали тогда, что самый простой способ контрабандного провоза бесценных картин через таможню — это нанесение чужой подписи на оригинальную и объявление картины копией.
Джойс слышал его, но с ответом не торопился. Он возбужденно облизывал губы и прерывисто и шумно дышал. Наконец, выпрямившись, он устремил на сыщика свои блестящие глаза.
— Видит бог, мой мальчик, видит бог. Если под этим мазком подлинная подпись Рафаэля, ты сделал величайшее открытие.
— Вы знакомы с оригинальной подписью маэстро?
— Безусловно. У меня фотографии многих его знаменитых полотен. Боже мой, Майкл Шейн, где ты раздобыл этот шедевр?
Приподнявшись на пыльной кушетке, Шейн поведал старому художнику все, что ему было известно о картине, а также о своих подозрениях и догадках. Он пошел даже дальше и под великим секретом раскрыл план своих действий на завтра. Пелхэму Джойсу в нем Шейн отводил важную роль, и старик закудахтал от удовольствия, когда тот объяснил, каких действий он от него ожидает. Потом Шейн встал и вышел из студии, оставив картину у Джойса. Он сообщит, когда она ему снова понадобится, сказал он.
На улице мальчишки-газетчики выкрикивали сенсационную новость об ограблении среди белого дня знаменитого знатока искусства Д. К. Хендерсона. Купив экземпляр газеты, Шейн пробежал глазами заметку. Неопознанный преступник набросился на мистера Хендерсона, когда тот покидал аэропорт, и выхватил из его рук рулон с картиной. Мистер Хендерсон отказался назвать даже примерную стоимость похищенного полотна. Каких-либо свидетелей нападения бандита-одиночки не оказалось. Когда по пути Шейну попалась небольшая гостиница, где его не знали в лицо, он открыл дверь и, подойдя к стойке администратора, представился мистером Смитом. Заплатив за номер вперед, он поднялся этажом выше и, не раздеваясь, забрался в постель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50