Увольте-с! Пусть не он, пусть теперь кто-нибудь другой!..Он набросил на голову воротник шинели, кутаясь в пахнущее мышами сукно.Но звонок забренчал вновь!..Да господи, боже ты мой, кому это так неймется?!Мишель встал, сунул голые ноги в расшнурованные ботинки и прошаркал в коридор.— Кого надо? — спросил он через дверь.— Господина Фирфанцева! По делу!Голос ему показался знакомым.Мишель вздохнул и отодвинул щеколду.— С кем имею честь? — спросил он, вглядываясь в полумрак лестничной клетки, в котором смутно угадывалась чья-то тень.Человек быстро, словно боясь, что перед ним захлопнут дверь, шагнул в квартиру. Он был в темном дождевике и был мокрый с головы до ног.Но это же, это!..— Вы?! — ахнул, не веря собственным глазам, Мишель.— Я-с! — ответил незваный ночной гость, коротко кланяясь.Это был... Осип Карлович!Позвольте, но как же так, ведь он сам, лично, сопроводил его в полицию, и теперь ювелир должен был находиться не здесь, а под стражей, где-нибудь в казематах Петропавловской крепости!Как же так может быть? Или он сбежал?! Но как?!Мишель вдруг вспомнил, что его револьвер висит в кобуре на спинке дивана, и быстро оглянулся по сторонам, невольно ища глазами что-нибудь, чем можно защищаться. Желательно что-нибудь потяжелее...Но ювелир, кажется, не собирался на него нападать.— Позвольте, я вам все объясню, — сказал он.Мишель молча показал ему в комнаты, вдруг вспомнив, как теперь выглядит. И извинившись, стал быстро застегивать пуговицы.Он все еще не мог прийти в себя.Если Рейнгольд сбежал, то его надо прямо теперь сбить с ног, связать и отдать в руки правосудия! — лихорадочно думал он. И вдруг вздрогнул, подумав, что ведь тот мог прийти сюда не один.А затворил ли он дверь?!Быстро, стараясь унять тревогу, Мишель прошел к двери, чтобы проверить, в порядке ли запоры.Да, щеколда была задвинута!Он бесшумно отодвинул ее и, приоткрыв дверь и сунув ухо в щелочку, прислушался.На лестнице было совершенно тихо!Что же, в таком случае, Осипу Карловичу нужно? Вряд ли он рассчитывает справиться с ним в одиночку!..Осип Карлович сидел на одиноком, поставленном посреди пустой комнаты стуле. Когда Мишель вошел, он встал ему навстречу.— Чему обязан? — стараясь оставаться спокойным, сухо спросил Мишель, на всякий случай зорко поглядывая на Поставщика Двора.— Я понимаю всю бестактность своего визита. Смею вас уверить — я никогда не пришел бы к вам, кабы бы не самые крайние к тому обстоятельства, — извиняющимся тоном сказал ювелир.Мишель молчал.— Дело в том, сударь, что у меня никого нет... В том смысле, что никого, кому бы я мог теперь доверять...Он что, надеется сделать из него сообщника? — подивился про себя Мишель. Час от часу не легче!— Погодите, — прервал он ювелира. — Прежде чем с вами беседовать, я хотел бы узнать, как вы здесь оказались?— Ах это... — неопределенно взмахнул рукой Осип Карлович. — Известно как...— Вы сбежали? Сбежали из-под стражи? — предположил Мишель.Поставщик двора грустно усмехнулся:— Ну что вы, сударь, успокойтесь! Смею вас уверить, я не убивал никаких стражников и не пилил тюремные решетки. Согласитесь, в моем возрасте откуда-нибудь или куда-нибудь бегать затруднительно. Ничего такого не было.— Но как же тогда?..— За деньги-с! — вздохнул ювелир. — Нынче далеко не все столь принципиальны, как вы. Слава богу, есть еще люди, с которыми можно договориться. И, слава богу, что у меня на счету еще остались кое-какие средства.— Вы дали взятку?! — все понял Мишель.— Воля ваша — можете называть это как угодно. Я же вам говорил, предупреждал, что в этой стране теперь поколеблены все устои. — И, сменив тон и тему, зачем-то сообщил: — Хочу сказать, что нынче ночью, прямо теперь, я уезжаю. Там, внизу, — ткнул он в окна, — меня ожидает экипаж. Так что вряд ли вы, даже если захотите, можете мне воспрепятствовать.— Почему не смогу — очень даже смогу! — уверенно заявил Мишель. — Я сам вас арестую!— И будете выглядеть очень глупо, — пожал плечами Осип Карлович. — Потому что я никуда не сбегал, я отпущен вполне официально, под подписку. Впрочем, вы можете сопроводить меня обратно, обвинив в попытке скрыться. И что с того? Вы добьетесь лишь, что я потеряю еще некоторое количество времени и сколько-то денег. Так стоит ли себя напрасно утруждать?..— Что вы хотите? — спросил Мишель.— Чтобы вы помогли мне.— Я не помогаю преступникам! — твердо заявил Мишель.— Я понимаю, — кивнул ювелир. — Но речь идет не обо мне. О моей дочери.Мишель невольно вздрогнул.— После того, что Анна, в том числе не без вашей помощи, узнала, она не желает иметь со мной никаких дел, — скорбно сообщил ювелир. — Все мои доводы и просьбы не имеют никакого действия, она просто не желает ничего слушать, как видно, отказавшись от меня!..«Что вы! — чуть не вскричал Мишель. — Это не так! Она не отказалась! Она приходила хлопотать о вашем освобождении!..»Ему было неприятно, что ювелир может посчитать, что дочь бросила его в бедственном положении.Но он промолчал, тем более что ювелир уже не был в бедственном положении — был на свободе.— К сожалению, я теперь не могу здесь оставаться, — произнес, как показалось Мишелю, с сожалением, Осип Карлович. — Я вынужден уехать. Один. Без Анны. В связи с чем я бы хотел просить вас приглядеть за ней. Как только я обоснуюсь — я вызову ее. И вас, если вы не будете против, тоже. Если она останется одна, без поддержки, то, боюсь, она просто погибнет, — вздохнул ювелир. — Слишком она доверчива.Да, верно!.. — согласился про себя Мишель с Осипом Карловичем, вспоминая обстоятельства последней встречи с Анной. Ее наивностью может легко воспользоваться любой встретившийся на ее пути негодяй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83