— Удобно жить в соответствии с принятыми стандартами.— Но вы способны подражать только тону этих людей, но не их сущности!Нед едва сдерживал смех.— В самом деле? — тем же самым тоном произнес он.Генри засмеялась.— Замечательно, милорд. Но хотите услышать, почему вы никогда не станете настоящим распутником?Он опустил локти на стол и даже подался вперед.— Вы же видите, я умираю от любопытства.— Вы слишком милы и добропорядочны! — улыбаясь произнесла она.Он снова откинулся на стул.— Это комплимент?— Конечно, комплимент.Глаза Неда заблестели.— Не могу выразить словами свое облегчение.— Если откровенно, а вы, надеюсь, уже поняли, что я всегда откровенна…— Конечно.— Так вот, откровенно говоря, я только сейчас начинаю понимать, что малоприятные личности встречаются не так уж редко. Вчера вечером я познакомилась кое с кем из них, и теперь мне придется как-то выкручиваться, чтобы не принимать их сегодня, если они явятся с визитом.— Уверен, их сердца будут разбиты. Она проигнорировала его замечание.— Я собираюсь приложить все усилия, но постараюсь найти хорошего человека.— В таком случае первым в этом списке буду я, не так ли? — Нед с удивлением поймал себя на мысли, что ничего не имел бы против.Она как ни в чем не бывало продолжала пить чай.— Мы не подходим друг другу.— Это еще почему?— Потому, милорд, что вы не сразу станете хорошим. Нужно время, чтобы вы смогли разочароваться в своих иллюзиях относительно преимуществ, которые есть у распутников.На этот раз Нед расхохотался. От всей души. Успокоившись, он сказал:— А как же ваш Данфорд — его образ жизни хорошо известен, однако это не мешает ему быть хорошим человеком.Лицо Генри стало каменным.— Во-первых, он не «мой». А во-вторых, и это главное, он вовсе не хороший человек.Нед выпрямился на стуле. Он не мог припомнить ни одной женщины, которой бы не нравился Данфорд. Именно по этой причине ему так везло с ними. Он был само очарование, пока кому-нибудь не случалось разозлить его, и тогда уже нечего было ждать от него пощады.Нед искоса посмотрел на Генри. Ему вдруг стало любопытно, удалось ли ей по-настоящему разозлить Данфорда. Он готов был поспорить, что удалось.— Послушайте, Генри, что вы делаете сегодня днем?— Наверное, мне следует быть дома, чтобы принимать визитеров.— Чепуха. Их нетерпение только усилится, если они будут думать, что вас невозможно застать дома.Она закатила глаза.— Если бы мне удалось найти хорошего человека, все эти уловки были бы ни к чему.— Может быть. А может быть, и нет. Возможно, мы никогда не узнаем этого, поскольку я сомневаюсь, что существует мужчина настолько хороший, насколько вы того хотите.Таким был Данфорд, подумала она с грустью. До того, пока не стал жестоким; Она вспомнила их поездку в Труро. Он привез ее в магазин, чтобы доставить удовольствие. Ему очень хотелось помочь ей обрести уверенность в себе.Она покачала головой. Нет, никогда ей не понять его.— Генри?Она встрепенулась.— Что? О, простите меня, Нед. Что-то я стала рассеянной в последнее время.— Не согласитесь ли вы отправиться со мной на прогулку? Мы могли бы проехаться по магазинам и сделать кое-какие покупки.Генри внимательно посмотрела на него. Он, задорно улыбаясь, выжидательно смотрел на нее. Она нравилась Неду. Неду нравилось быть с ней. Почему же этого не хотелось Данфорду? Нет, не думай о нем. То, что один человек оттолкнул ее, еще не значит, что она никем не может быть любима. Она нравилась Неду. Она завтракала с ним, была сама собой и именно такой нравилась Неду. И Биллингтон вчера на балу был от нее в восторге. И Белл, и ее родители полюбили ее.— Генри?— Нед, — сказала она решительно, — я с удовольствием проведу с вами день. Мы отправляемся прямо сейчас?— Почему бы и нет? Берите свою служанку, и я буду ждать вас в фойе через пятнадцать минут.— Давайте через десять.Он послушно отдал ей честь.Генри быстро поднялась наверх. Быть может, эта поездка в Лондон и не будет таким уж разочарованием для нее.В полумиле от них, в своем доме, Данфорд лежал на кровати в жутком похмелье. Он до сих пор был одет в свой праздничный фрак, к великому ужасу слуги. На балу он ничего не пил, поэтому вернулся домой до отвращения трезвым. Чтобы вычеркнуть из памяти воспоминания о вечере, он почти до дна выпил бутылку виски.Это не помогло.Теперь от него несло, как из таверны, голова болела так, словно по ней проскакала вся британская кавалерия, а постельное белье было испачкано грязными ботинками, которые он не удосужился снять. И все из-за женщины. Он пожал плечами. Он никогда и не подозревал, что так влипнет. Он наблюдал, как его друзей одного за другим подкашивало безумие, называемое женитьбой; все до одного были слепо влюблены в своих жен. Безумцы! Любовь — не повод для женитьбы! Но его друзья так не считали, что давало пищу для размышления. Почему бы и ему не остепениться, женившись на той, кто будет ему по-настоящему дорог? А затем судьба свела его с Генри. Стоило ему только раз посмотреть в ее серебристые глаза, как ему тут же стало ясно, что дальнейшая борьба бесполезна. Если быть откровенным, дело обстояло не совсем так. Он не был настолько измучен похмельем и хорошо помнил, что это не было любовью с первого взгляда. Разумеется, его чувства к ней вспыхнули только через некоторое время после случая со строительством хлева. Или это случилось в Труро, когда он купил ей желтое платье? Наверное, именно тогда все и началось. Он вздохнул. Какое в конце концов это имеет значение?Он встал с кровати, придвинул стул к окну и, сев на него, безо всякой цели начал смотреть на людей, двигающихся вверх и вниз по Хаф-Мун-стрит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92