Поделочные камни стоили очень дорого, и Ранульф пообещал Клайву порядочный куш за молчание.– Если мы захватим рабочих по соседству, то их родные могут выследить наших людей и разузнают, чем мы занимаемся.– Хорошо. – Ранульф запустил руку в потные волосы и сморщился. – Пошли отряд западнее. Пусть едут как можно незаметнее и привезут всех, кто в состоянии работать, и мы тут же отправим их в шахты.– А если они наткнутся на Говейна? Его люди дерутся не хуже наемников! – В голосе Клайва прозвучало уважение.– Черт! Он как бельмо у меня на глазу! – сердито проворчал Ранульф. – Я не позволю этому ублюдку все порушить.– Нанять еще людей для охраны дорог?– Нет. Лучше найди мне тело молодой и стройной женщины с темными волосами.Оно должно быть обезображено, чтобы никто не понял, что это не леди Элис.– Что?!– Дурак! Тело будет в гробу! – Ранульф обернулся и оглядел замерших слуг. – Вы там, все! Кому от тринадцати и до двадцати и у кого темные волосы – выйдите вперед!Никто не шевельнулся.– Клайв! – заорал Ранульф, просверлив того свирепым взглядом. – Займись этим.Выражение лица хозяина не предвещало ничего хорошего, но выбрать кого-либо среди перепуганных служанок было выше сил Клайва.– Я слыхал, что несколько дней назад умерла от родов молодая женщина, – пробормотал он. – Схожу-ка я в деревню и узнаю у священника, как она выглядела, и не похоронили ли ее.– Хорошо, – кивнул в ответ Ранульф. – У меня и так осталось мало слуг, вероломные негодяи перебежали к Говейну. – Он сжал кулаки. – Говейн становится все сильнее и сильнее, его необходимо поскорее уничтожить. Сейчас же отправляйся в деревню, а я пока смою грязь и отдохну. Потом мы решим, когда отправиться в Рэнсфорд с печальным сообщением о кончине леди Элис.
Элис подоткнула грубое одеяло под подбородок Дикки и вздохнула.– Вы сделали для него все, что можно, сестра, – сказала Бетт, – и так измучились за ночь!.. Пойдемте, я покажу вам, где вы будете спать. А Бэб, моя старшая, вместе с госпожой Дотти приглядят за ранеными. Мы вам так благодарны! В пещерах мало удобств, но у вас будет собственный уголок с жаровней, и вы сможете согреться.– Спасибо! – Элис улыбнулась женщине, которая всю ночь провела с ней. Все помогавшие ей в уходе за ранеными оказались на редкость добрыми и сострадательными людьми. Не ожидала она такого от преступников.– Пойдемте со мной. В этих переходах можно заблудиться. – Бетт откинула одеяло, закрывавшее проем.Еле двигаясь от усталости, Элис вышла в мрачный коридор, освещенный единственным факелом. Казалось, что из сырых камней сочится влага. Дрожа, Элис стала растирать руки.– Так хочется помыться в горячей воде. Бетт обрадовалась.– Это нетрудно сделать.– Каким образом? – Элис оглядела промозглое помещение, в котором пахло дымом, несвежей едой и потом людей, долго и скученно живущих вместе.– В горе есть горячие родники. Их обнаружил Говейн. Так что мы можем стирать одежду и мыться. Они с Дарси любят сидеть в них подолгу – Бетт зажгла еще один факел и, держа его в руке, пошла вперед. – Но мне это не нравится.– Остальным, как мне показалось, тоже, – сухо заметила Элис.Бетт захихикала:– Когда входишь сюда снаружи, то вначале воздух спертый, но потом привыкаешь.Тяжело ступая, они молча шли по извилистым переходам.– Вы не знаете, который час? – спросила Элис.– Около полуночи, наверное. Трудно сказать, когда не видишь солнца. В большой зале есть песочные часы. Бертрам – это мой муж – переворачивает их. Он был управляющим в Истэме, но Ранульф прогнал его и заменил своим человеком.– И поэтому вы живете здесь?Круглое лицо Бетт горестно сморщилось.– Не только. Осберт, новый управляющий, забрал у нас все имущество. – Глаза Бетт наполнились слезами. – Я не могу спокойно думать о том, как этот человек ест из лучших маминых чашек…– А вы не могли пожаловаться в местный суд?– Там правит лорд Ранульф, и Осберт нас выгнал по его разрешению.– Как ужасно! – воскликнула Элис.– Да. Но другим пришлось еще хуже, так что нам грех жаловаться. Пойдемте, а то простудитесь, слушая мою болтовню.Элис вновь последовала за Бетт. Голова у нее шла кругом. Соммервили никогда не позволили бы себе подобной бессердечности. Родители внушали Элис, что сюзерен обязан быть справедливым и защищать своих подданных.– Смотрите под ноги, – предупредила Бетт, и они поднялись по каменным ступеням. – Здесь мостик. – Бетт повыше подняла факел, который тускло осветил глубокие черные ямы с обеих сторон.– Господи! – Элис в ужасе отпрянула назад.– Не бойтесь – мост прочный. Говейн сам проверил его, прежде чем позволил ходить по нему.Стараясь держаться середины, Элис робко пошла по мосту.– Как могут порядочные люди оставаться с этим жутким бунтовщиком Говейном?Бетт повернулась к Элис.– Говейн не бандит. Он, конечно, вынужден убивать, но он – справедливый. Если бы не он, то мы бы точно умерли от голода или нас схватили бы люди Ранульфа и убили, как других.– А кого они убивали?– Всех, кто остался в Истэмской деревне, когда Ранульф согнал их с земли или стал отнимать у них детей.– Зачем ему дети?– Прислуживать в замке. Девочек заставляли развлекать гостей, а мальчиков вообще больше никто не видел.– Великий Боже! – Элис затрясло, но теперь уже не от холода.– Вот так-то! Мы с Бертрамом, в чем были, убежали ночью с младшими детьми. То же сделали и остальные. У каждого своя печальная история. Но мы выжили. Благодаря Говейну, – закончила она рассказ. – Все, пришли. – Бетт нагнулась под аркой и остановилась, держа факел в руке. Свет отражался от темной поверхности пузырящейся воды. Теплый воздух пах серой и еще чем-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55