Пуаро, привычно извинившись, сообщил дамам о том, что у них
будет произведен обыск. Шведка всполошилась, Мэри Дебенхэм осталась бе-
зучастной.
Пуаро обратился к шведке:
- С вашего разрешения, мадемуазель, прежде всего займемся вашим бага-
жом, после чего я бы попросил вас осведомиться, как чувствует себя наша
миссис Хаббард. Мы перевели ее в соседний вагон, но она никак не может
оправиться после своей находки. Я велел отнести ей кофе, но мне кажется,
что она из тех людей, которым прежде всего нужен собеседник.
Добрая шведка тотчас же преисполнилась сочувствия. Да, да, она сразу
пойдет к американке. Конечно, такое ужасное потрясение, а ведь бедная
дама и без того расстроена и поездкой, и разлукой с дочерью. Ну конечно
же, она немедленно отправится туда... ее чемодан не заперт... и она обя-
зательно возьмет с собой нашатырный спирт.
Шведка опрометью кинулась в коридор. Осмотр ее пожитков занял мало
времени. Они были до крайности убоги. Она, видно, еще не обнаружила про-
пажу проволочных сеток из шляпной коробки.
Мисс Дебенхэм отложила книгу и стала наблюдать за Пуаро. Она беспре-
кословно отдала ему ключи от чемодана, а когда чемодан был открыт, спро-
сила:
- Почему вы отослали ее, мсье Пуаро?
- Отослал? Чтобы она поухаживала за американкой, для чего же еще?
- Отличный предлог, но тем не менее только предлог.
- Я вас не понимаю, мадемуазель.
- Я думаю, вы прекрасно меня понимаете, - улыбнулась она. - Вы хотели
поговорить со мной наедине. Правда?
- Я ничего подобного не говорил, мадемуазель.
- И не думали? Да нет, вы об этом думали, верно?
- Мадемуазель, у нас есть пословица...
- Qui s'excuse s'accuse, - вы это хотели сказать? Признайте, что я не
обделена здравым смыслом и наблюдательностью. Вы почему-то решили, будто
мне что-то известно об этом грязном деле - убийстве человека, которого я
никогда в жизни не видела.
- Чистейшая фантазия, мадемуазель.
- Нет, вовсе не фантазия. И мне кажется, мы тратим время попусту -
скрываем правду, кружимся вокруг да около, вместо того чтобы прямо и
откровенно перейти к делу.
- А вы не любите тратить время попусту? Вы любите хватать быка за ро-
га? Вам нравятся откровенность и прямота? Что ж, буду действовать с из-
любленной вами прямотой и откровенностью и спрошу, что означают некото-
рые фразы, которые я случайно подслушал по пути из Сирии. В Конье я вы-
шел из вагона, как говорят англичане, "порастянуть ноги". Было тихо, я
услышал голоса - ваш и полковника. Вы говорили ему: "Сейчас не время.
Когда все будет кончено... И это будет позади..." Что означали ваши сло-
ва, мадемуазель?
- Вы думаете, я имела в виду убийство? - спокойно спросила она.
- Здесь вопросы задаю я, мадемуазель.
Она вздохнула и задумалась.
- В этих словах был свой смысл, мсье, - сказала она через минуту,
словно очнувшись от сна, - но какой - этого я вам сказать не могу. Могу
только дать честное слово, что я и в глаза не видела Рэтчетта, пока не
села в поезд.
- Так... Значит, вы отказываетесь объяснить эти слова?
- Да... Если вам угодно поставить вопрос так - отказываюсь. Речь шла
об... об одном деле, которое я взялась выполнить.
- И вы его выполнили?
- Что вы хотите сказать?
- Вы его выполнили, верно?
- Какие основания у вас так думать?
- Послушайте меня, мадемуазель. Я напомню вам еще один случай. В тот
день, когда мы должны были прибыть в Стамбул, поезд запаздывал. И это
вас очень волновало, мадемуазель. Вы, обычно такая спокойная и сдержан-
ная, потеряли всякое самообладание.
- Я боялась опоздать на пересадку.
- Так вы говорили. Но ведь Восточный экспресс, мадемуазель, отправля-
ется из Стамбула ежедневно. Даже если бы вы опоздали на поезд, вы задер-
жались бы только на одни сутки.
Мэри Дебенхэм впервые проявила признаки нетерпения:
- Вы, кажется, не понимаете, что человека могут ждать друзья, и его
опоздание на сутки расстраивает все планы и может повлечь за собой массу
неудобств.
- Ах так, значит, дело было в этом? Вас ждали друзья, и вы не хотели
причинить им неудобства?
- Вот именно.
- И все же это странно...
- Что странно?
- Мы садимся в Восточный экспресс - и снова опаздываем. На этот раз
опоздание влечет за собой куда более неприятные последствия: отсюда
нельзя ни послать телеграмму вашим друзьям, ни предупредить их по этому,
как... это по-английски, междуно... междуногородному телефону?
- По междугородному телефону, вы хотите сказать?
- Ну, да.
Мэри Дебенхэм невольно улыбнулась:
- Вполне с вами согласна, это очень неприятно, когда не можешь пре-
дупредить своих ни телеграммой, ни по телефону.
- И все же, мадемуазель, на этот раз вы ведете себя совсем иначе. Вы
ничем не выдаете своего нетерпения. Вы полны философского спокойствия.
Мэри Дебенхэм вспыхнула, закусила губу и посерьезнела.
- Вы мне не ответили, мадемуазель.
- Извините. Я не поняла, на что я должна отвечать.
- Чем вы объясните такую перемену в своем поведении, мадемуазель?
- А вам не кажется, что вы делаете из мухи слона, мсье Пуаро?
Пуаро виновато развел руками:
- Таков общий недостаток всех сыщиков. Мы всегда ищем логику в пове-
дении человека. И не учитываем смен настроения.
Мэри Дебенхэм не ответила.
- Вы хорошо знаете полковника Арбэтнота, мадемуазель?
Пуаро показалось, что девушку обрадовала перемена темы.
- Я познакомилась с ним во время этого путешествия.
- У вас есть основания подозревать, что он знал Рэтчетта?
Она покачала головой:
- Я совершенно уверена, что он его не знал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60