Что же дальше, хотел бы я
знать? Или, вернее, кто же дальше?
- А я, пожалуй, могу ответить на ваш вопрос, - сказал Пуаро. - Смот-
рите, к нам пожаловал американский сыщик мистер Хардман.
- Неужели он тоже идет признаваться?
Пуаро еще и ответить не успел, а американец уже стоял у стола. Он по-
нимающе подмигнул присутствующим и, усаживаясь, протянул:
- Нет, вы мне объясните, что здесь происходит? Настоящий сумасшедший
дом.
Пуаро хитро на него посмотрел:
- Мистер Хардман, вы случайно не служили садовником у Армстронгов?
- У них не было сада, - парировал мистер Хардман, буквально истолко-
вав вопрос.
- А дворецким?
- Манеры у меня неподходящие для дворецкого. Нет, я никак не связан с
Армстронгами, но сдается мне, я тут единственное исключение. Как вы это
объясните? Интересно, как вы это объясните?
- Это, конечно, несколько странно, - невозмутимо сказал Пуаро.
- Вот именно, - поддакнул мсье Бук.
- А как вы сами это объясняете, мистер Хардман? - спросил Пуаро.
- Никак, сэр. Просто ума не приложу. Не может же так быть, чтобы все
пассажиры были замешаны в убийстве: но кто из них виновен, ей-ей, не
знаю. Как вы раскопали их прошлое - вот что меня интересует.
- Просто догадался.
- Ну и ну. Да я теперь про вас на весь свет растрезвоню.
Мистер Хардман откинулся на спинку стула и восхищенно посмотрел на
Пуаро.
- Извините, - сказал он, - но поглядеть на вас, в жизни такому не по-
веришь. Завидую, просто завидую, ей-ей.
- Вы очень любезны, мистер Хардман.
- Любезен не любезен, а никуда не денешься, - вы меня обскакали.
- И тем не менее, - сказал Пуаро, - вопрос окончательно не решен Мо-
жем ли мы с уверенностью сказать, что знаем, кто убил Рэтчетта?
- Я пас, - сказал мистер Хардман, - я в этом деле не участвую. Восхи-
щаюсь вами, что да, то да, но и все тут. А насчет двух остальных вы еще
не догадались? Насчет пожилой американки и горничной? Надо надеяться,
хоть они тут ни при чем.
- Если только, - улыбаясь сказал Пуаро, - мы не определим их к
Армстронгам, ну, скажем, в качестве кухарки и экономки.
- Что ж, меня больше ничем не удивишь, - сказал мистер Хардман, поко-
ряясь судьбе. - Настоящий сумасшедший дом, одно слово!
- Ах, друг мой, вы слишком увлеклись совпадениями, - сказал мсье Бук.
- Не могут же все быть причастны к убийству.
Пуаро смерил его взглядом.
- Вы не поняли, - сказал он. - Совсем не поняли меня. Скажите, вы
знаете, кто убил Рэтчетта?
- А вы? - отпарировал мсье Бук.
- Да, - кивнул Пуаро. - С некоторых пор - да. И это настолько очевид-
но, что я удивляюсь, как вы не догадались. - Он перевел взгляд на Хард-
мана и спросил: - А вы тоже не догадались?
Сыщик покачал головой. Он во все глаза глядел на Пуаро.
- Не знаю, - сказал он. - Я ничего не знаю. Так кто же из них укоко-
шил старика?
Пуаро ответил не сразу.
- Я попрошу вас, мистер Хардман, - сказал он, чуть помолчав, - приг-
ласить всех сюда. Существуют две версии этого преступления. Я хочу, ког-
да все соберутся, изложить вам обе.


Глава девятая
ПУАРО ПРЕДЛАГАЕТ ДВЕ ВЕРСИИ

Пассажиры один за другим входили в вагон-ресторан и занимали места за
столиками. У всех без исключения на лицах были написаны тревога и ожида-
ние. Шведка все еще всхлипывала, миссис Хаббард ее утешала.
- Вы должны взять себя в руки, голубушка. Все обойдется. Не надо так
расстраиваться. Если даже среди нас есть этот ужасный убийца, всем ясно,
что это не вы. Надо с ума сойти, чтобы такое на вас подумать! Садитесь
вот сюда, а я сяду рядышком с вами, и успокойтесь, ради Бога.
Пуаро встал, и миссис Хаббард замолкла.
В дверях с ноги на ногу переминался Пьер Мишель:
- Разрешите остаться, мсье?
- Разумеется, Мишель.
Пуаро откашлялся:
- Дамы и господа, я буду говорить по-английски, так как полагаю, что
все вы в большей или меньшей степени знаете этот язык. Мы собрались
здесь, чтобы расследовать убийство Сэмьюэла Эдуарда Рэтчетта - он же
Кассетти.
Возможны две версии этого преступления. Я изложу вам обе и спрошу
присутствующих здесь мсье Бука и доктора Константина, какую они сочтут
правильной.
Все факты вам известны. Сегодня утром мистера Рэтчетта нашли убитым -
он был заколот кинжалом. Нам известно, что вчера в 12.37 пополуночи он
разговаривал изза двери с проводником и, следовательно, был жив.
В кармане его пижамы нашли разбитые часы - они остановились в чет-
верть второго. Доктор Константин - он обследовал тело - говорит, что
смерть наступила между двенадцатью и двумя часами пополуночи. В половине
первого, как все вы знаете, поезд вошел в полосу заносов. После этого
покинуть поезд было невозможно.
Мистер Хардман - а он сыщик Нью-Йоркского сыскного агентства (многие
воззрились на мистера Хардмана) - утверждает, что никто не мог пройти
мимо его купе (купе номер шестнадцать в дальнем конце коридора) незаме-
ченным. Исходя из этого, мы вынуждены заключить, что убийцу следует ис-
кать среди пассажиров вагона СТАМБУЛ-КАЛЕ. Так нам представлялось это
преступление.
- То есть как? - воскликнул изумленный мсье Бук.
- Теперь я изложу другую версию, полностью исключающую эту. Она пре-
дельно проста. У мистера Рэтчетта был враг, которого он имел основания
опасаться. Он описал мистеру Хардману своего врага и сообщил, что поку-
шение на его жизнь, если, конечно, оно произойдет, по всей вероятности,
состоится на вторую ночь по выезде из Стамбула.
Должен вам сказать, дамы и господа, что Рэтчетт знал гораздо больше,
чем говорил. Враг, как и ожидал мистер Рэтчетт, сел на поезд в Белграде
или в Виньковцах, где ему удалось пробраться в вагон через дверь, кото-
рую забыли закрыть полковник Арбэтнот и мистер Маккуин, выходившие на
перрон в Белграде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60