Интересно, что
сейчас поделывает Зия? Если жена узнает..."
И доктор переключился на личные дела.
Эркюль Пуаро сидел неподвижно. Можно было подумать, что он спит. Про-
сидев так четверть часа, он внезапно вскинул брови и испустил вздох,
пробормотав себе под нос:
- А почему бы и нет, в конце концов? А если так... ну да, если так,
это все объясняет.
Глаза его широко открылись, загорелись зеленым, как у кошки, огнем.
- Так. Я все обдумал. А вы? - тихо сказал он.
Собеседники, погруженные в собственные мысли, от неожиданности
вздрогнули.
- Я тоже думал, - смешался мсье Бук. - Но так и не пришел ни к какому
выведу. В конце концов, раскрывать преступления - ваша профессия, а не
моя.
- Я тоже со всей серьезностью думал над этим вопросом, - бессовестно
сказал доктор, с трудом отрываясь от занимавших его воображение малоп-
ристойных картин. - У меня родилось множество самых разнообразных тео-
рий, но ни одна из них меня полностью не удовлетворяет.
Пуаро одобрительно кивнул. Его кивок словно говорил:
"Вы правы. Вам так и следовало сказать. Ваша реплика пришлась весьма
кстати".
Он приосанился, выпятил грудь, подкрутил усы и с ухватками опытного
оратора, который обращается к большому - собранию, заговорил:
- Друзья мои, я тоже перебрал в уме все факты, рассмотрел показания
пассажиров и пришел к кое-каким выводам. У меня родилась некая теория,
которая хотя еще и несколько расплывчата, но все же объясняет известные
нам факты. Объяснение весьма необычное, и я не совсем в нем уверен. Что-
бы проверить его, мне необходимо провести кое-какие опыты. Для начала я
перечислю кое-какие детали, которые мне представляются существенными.
Начну с замечания, которым обменялся со мной мсье Бук, когда мы в первый
раз посетили вагон-ресторан. Он заметил, что здесь собрались представи-
тели самых разнообразных классов, возрастов и национальностей. А ведь в
эту пору поезда обычно пустуют. Возьмите, к примеру, вагоны АФИНЫ-ПАРИЖ
и БУХАРЕСТ-ПАРИЖтам едут по одному, по два пассажира, не больше. Вспом-
ните, что один пассажир так и не объявился. А это, на мой взгляд, весьма
знаменательно. Есть и другие детали, более мелкие, но весьма существен-
ные. К примеру, местоположение сумочки миссис Хаббард, фамилия матери
миссис Армстронг, сыскные методы мистера Хардмана, предположение Маккуи-
на, что Рэтчетт сам сжег найденную им записку, имя княгини Драгомировой
и жирное пятно на венгерском паспорте.
Собеседники уставились на Пуаро.
- Вам эти детали ничего не говорят? - спросил Пуаро.
- Абсолютно ничего, - честно признался мсье Бук.
- А вам, господин доктор?
- Я вообще не понимаю, о чем вы говорите.
Тем временем мсье Бук, ухватившись за единственную упомянутую его
другом вещественную деталь, перебирал паспорта. Хмыкнув, он вытащил из
пачки паспорт графа и графини Андрени и раскрыл его.
- Вы об этом говорили? О грязном пятне?
- Да. Это очень свежее жирное пятно. Вы обратили внимание, где оно
стоит?
- Там, где приписана жена графа, точнее говоря, в начале ее имени.
Впрочем, должен признаться, я все еще не понимаю, к чему вы ведете?
- Что ж, подойдем к вопросу с другого конца. Вернемся к платку, най-
денному на месте преступления. Как мы с вами недавно установили, метку Н
могли иметь три женщины: миссис Хаббард, мисс Дебенхэм и горничная
Хйльдегарда Шмидт. А теперь взглянем на этот платок с другой точки зре-
ния. Ведь это, мои друзья, очень дорогой платок, objet de luxe ручной
работы, вышитый в парижской мастерской. У кого из пассажирок - если на
минуту отвлечься от метки - может быть такой платок?
Уж конечно не у миссис Хаббард, женщины вполне почтенной, но никак не
претендующей на элегантность.
И не у мисс Дебенхэм, потому что англичанки ее круга обычно пользуют-
ся тонкими льняными платками, а не покупают батистовые фитюльки по двес-
ти франков штука.
И уж конечно не у горничной. Однако в поезде есть две женщины, у ко-
торых может быть такой платок. Давайте посмотрим, имеют ли они какое-то
отношение к букве Н. Я говорю о княгине Драгомировой.
- Которую зовут Natalia, - язвительно вставил мсье Бук.
- Вот именно. Ее имя, как я уже говорил, решительно наводит на подоз-
рения. Вторая женщина - это графиня Андрени. И здесь нам сразу же броса-
ется в глаза...
- Не нам, а вам...
- Отлично, значит, мне. На ее имени стоит жирное пятно. Простая слу-
чайность, скажете вы. Но вспомните, что ее имя Елена. Предположим, что
ее зовут не Елена, a Helena. Большое Н легко превратить в большое Е и
росчерком присоединить к нему маленькое "е", а затем, чтобы скрыть эти
манипуляции, посадить на паспорт жирное пятно.
- Helena! - воскликнул мсье Бук. - А это мысль!
- И еще какая. Я ищу подтверждения своей догадки, хотя бы самого нез-
начительного, и нахожу его. Во время обыска одна из наклеек на чемодане
графини оказывается чуть влажной. Именно та, которая закрывает начало ее
имени, вытисненного на крышке. Значит, наклейку отмочили и переклеили на
другое место.
- Вы меня почти убедили, - сказал мсье Бук. - Но чтобы графиня Андре-
ни... да нет...
- Ах, старина, вы должны перестроиться и посмотреть на это дело с
другой точки зрения. Подумайте, как должно было предстать это убийство
миру. И не забывайте, что заносы разрушили изначальные планы убийцы. Да-
вайте на минуту представим себе, что заносов нет и поезд следует по рас-
писанию. Что бы произошло в таком случае? Убийство, по всей вероятности,
открылось бы ранним утром на итальянской границе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60