особенно выразительно
прочитала она последние строфы:

Я только вышла в путь, Ц он весь передо мной,
Зовет и манит вдаль тенистых вязов строй,
Я первые лишь миновала.
Пир жизни закипел, роскошен и широк;
Но я пока смогла всего один глоток
Отпить из полного бокала.
Покамест для меня еще цветет весна,
А мне хотелось бы все года времена
Познать и увидать воочыо;
Цветок, сверкающий росой в родном саду,
Я утро встретила, теперь полудня жду,
Чтоб опочить лишь с солнпем, ночью.

Мур слушал, опустив глаза, затем украдкой поднял их на девушку; откинувши
сь в кресле, он незаметно для нее принялся ее разглядывать. Разрумянивша
яся, с сияющими глазами, она была полна того оживления, которое скрасило б
ы и невзрачную внешность; но здесь такое слово неуместно. Солнце пролива
ло свой свет не на бесплодную сухую почву, а на нежное цветение юности. Все
черты ее лица были изящны, весь ее облик дышал очарованием. В эту минуту
Ц взволнованная, увлеченная, полная воодушевления Ц она казалась крас
авицей. Такое лицо способно было пробудить не только спокойные чувства,
уважение или почтительное восхищение, но и более нежные, теплые, глубоки
е: симпатию, увлечение, быть может, любовь.
Окончив читать, она повернулась к Муру, и глаза их встретились.
Ц Ну, как я читала Ц хорошо? Ц спросила она, и на губах ее заиграла безза
ботная улыбка счастливого ребенка.
Ц Право, не знаю…
Ц Как не знаете? Вы не слушали?
Ц Слушал и смотрел. Вы очень любите стихи, Лина?
Ц Прекрасные стихи не дают мне покоя, пока я не выучу их наизусть и не сро
днюсь с ними навсегда.
Мур ничего не ответил, и несколько минут прошло в молчании. Пробило девят
ь часов; вошла Сара и сказала, что за мисс Каролиной пришли.
Ц Вот и окончен наш вечер, Ц заметила Каролина. Ц Не скоро еще удастся м
не провести здесь другой такой же.
Гортензия давно уже клевала носом над вязаньем; в полудремоте она, очеви
дно, не расслышала слов Каролины.
Ц А почему бы вам не оставаться у нас почаще? Ц заметил Роберт. Взяв со ст
олика ее зимнюю накидку, он заботливо укутал кузину.
Ц Я люблю приходить сюда, но навязывать свое общество, добиваться пригл
ашений мне не хочется, Ц вы и сами это понимаете.
Ц О, я все понимаю, девочка. Подчас, Лина, вы журите меня за желание разбога
теть; но ведь если бы я стал богатым, вы всегда жили бы здесь; вернее, вы были
бы со мной, где бы я ни жил.
Ц Это было бы хорошо, но даже если бы вы остались бедным, очень бедным, мне
было бы хорошо с вами! Спокойной ночи, Роберт!
Ц Я обещал проводить вас.
Ц Да, но мне показалось, что вы об этом забыли, и я не решалась напомнить ва
м, хоть мне и очень хотелось. Стоит ли вам идти? На дворе холодно, и раз за мн
ой пришла Фанни, право, нет никакой необходимости…
Ц Вот ваша муфта. Не станем будить Гортензию, идемте. Быстрым шагом прошл
и они короткий путь и расстались в саду, даже не поцеловав друг друга, а то
лько обменявшись коротким рукопожатием. И все же, когда Роберт ушел, Каро
лина продолжала ощущать радостное возбуждение. Он был необычно внимате
лен к ней весь этот день, но проявилось это не в громких словах, комплимент
ах или признаниях, а в ласковом обращении, взгляде и теплых нотках голоса.

Сам же Роберт вернулся домой сумрачный, даже угрюмый; прислонясь к калит
ке, он постоял некоторое время в саду, погруженный в глубокую задумчивос
ть, глядя на залитую бледным лунным светом лощину, на обступившие ее холм
ы, на безмолвную темную фабрику, и вдруг громко воскликнул: «Нет, с этим на
до покончить! Все это может оказаться губительным. Ц затем добавил уже с
покойнее: Ц Ничего, это мимолетное наваждение, оно пройдет, как проходил
о и раньше, я знаю, завтра от него не останется и следа».

Глава VII
СВЯЩЕННИКИ В ГОСТЯХ

Каролине Хелстоун только что исполнилось восемнадцать лет; в таком возр
асте настоящая повесть жизни едва начинается. До этой поры мы только вни
маем сказке, чудесному вымыслу, иногда веселому, иногда печальному, но по
чти всегда фантастическому. До этой поры мы живем в мире возвышенном; его
населяют полубоги или полудемоны; его пейзажи Ц как бы видения сна; прос
торы этой зачарованной страны украшают более темные леса и причудливые
холмы, более лучезарное небо и опасные воды, более нежные цветы и соблазн
ительные плоды, более обширные равнины, более унылые пустыни, более весе
лые поля, чем те, какие мы видим в действительности. Какой дивной луной мы
любуемся в ранней юности! Сердце наше замирает при виде ее несказанной к
расоты, а наше солнце Ц это пылающее небо, обиталище богов.
Но когда нам минет восемнадцать лет, мы приближаемся к пределу этого при
зрачного, обманчивого мира, Ц страна Мечты, край эльфов остается позади,
а впереди уже виднеются берега Действительности. Берега эти, еще далекие
от нас, окутаны голубой дымкой, сквозь которую проступают пленительные
очертания, Ц и мы жаждем поскорее подойти к ним. Под ясным лазурным небом
нам мерещится свежая зелень Ц зелень вешних лугов; наши глаза ловят сер
ебристый, переливный блеск, и нам кажется, что это струятся живые воды. Тол
ько бы добраться до этой страны Ц там мы будем избавлены от голода и жажд
ы! Но ведь нам предстоит еще пересечь дикие пустыни, быть может, и поток см
ерти или пучину горестей, часто такую же холодную и мрачную, как сама смер
ть, прежде чем дано будет вкусить истинное блаженство. Малейшую радость
жизни приходится завоевывать. И завоевывать, не щадя сил; это хорошо знае
т тот, кто бился за высокие награды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33