Подошел Долгополов к кирпичному двухэтажному дому. Над дубовыми ворота
ми крест восьмиконечный врезан, под ним Ч медный складень. Постучал в ка
литку, спросил дворника:
Ч Сам-то дома?
Ч Дома. Токмо ной у него в поясах, спину пересекло, кажись, лежит.
По блоку злющий кобель на цепи взад-вперед сигал и люто лез на оробевшего
купца. Творя молитву от укусов песьих, Долгополов на черное крыльцо, дерн
ул в кухню дверь Ч не подается, дернул со всей силы Ч плохо заложенный кр
ючок слетел, дверь разом распахнулась. Долгополова обдало паром, как из б
ани. Он шагнул в кухню и, чтоб тепла не упустить, захлопнул за собой дверь. Д
ва сальных огарка сквозь пар чадят. Опершись о печку руками, согнув широк
ую красную спину (бородатую с плешью голову вниз), стоял голый человечище,
хозяин Абросим Силыч Твердозадов, а его дородная красавица жена, тоже го
лая по пояс, в какой-то коротенькой юбчонке, со всем усердием и с молитвен
ным от немощи причетом растирала редькой поясницу супруга своего. Голый
человечище кряхтел, охал, жалостно постанывал.
И лишь захлопнул вошедший Долгополов за собой дверь, вспугнутая хозяйка
с визгом: «Ой-ой, кто это такое вперся?» бросилась в покои, голый же человеч
ище, не меняя положения, только обернул бородатый лик свой в сторону воше
дшего и сипло закричал:
Ч Дворник, ты? Эк тебя, дьявола, прости меня, господи, черти-то носят. Никак,
крюк в двери сорвал. Пошел, стерва, вон!..
Ч Не извольте беспокоиться, Абросим Силыч. Это не дворник, а самолично я,
Долгополов Остафий…
Ч Ты? Пошто ты, тварь, не в показанное время лезешь, пошто двери чужие лома
ешь, аки тать? Тут женщина в нагом естестве, а он, собака…
Ч Я, Абросим Силыч, видит бог, защурившись стоял и наготы вашей супруги н
е приметил, Ч врал Долгополов, отлично зная, сколь ревнив был Твердозадо
в к красавице жене своей. Ч Я, Абросим Силыч, в простоте душевной деньжон
ок у вас попризанять насмелился-с… Дозарезу нужны, Абросим Силыч… Погиб
аю-с, Ч пел елейным голосочком Долгополов.
Забыв про поясницу, ревнивый муж вгорячах быстро распрямился, от резкой
боли застонал и, шагнув к попятившемуся Долгополову, весь затрясся в зло
бе:
Ч Тебе… денег… Тьфу!.. Ты, мошенник, чуть в трубу меня не выпустил. Плут ты, п
о тебе давно тюрьма плачет… Уйди, зелье лихое, пока я те щелоком морды не о
шпарил!
Долгополов схватился за дверную скобку:
Ч Не извольте гневаться, Абросим Силыч. Уж ежели я мошенник да плут, так в
ы вдвое…
Великан хозяин молниеносно сгреб ухват, замахнулся им на Долгополова, пи
нком ноги вышиб его за дверь и, выскочив вслед за ним, орал:
Ч Митька! Ивашка!.. Спускай собак… Трави его, асмодея!
Впереверт кувыркаясь с лестницы, заполошно орал и Долгополов:
Ч Постой, постой, длиннобородый черт! Я те покажу, как честных людей увеч
ить… Я самому воеводе жалобу подам! Он те бороду-то рыжую убавит…
Ч Чихал я на твоего воеводу-дурака! Жулик твой воевода, крохобор.
Ивашка, черт, чего смотришь? Дуй его!
И Твердозадов, опять заохав, скрылся в кухню, а дворник схватил Долгополо
ва за шиворот и поволок со двора, как волк барана.

3

На другой день мрачный Остафий Трифонович, похлебав толокна с квасом, сн
ова направился в воеводскую канцелярию. Скучала поясница, побаливала го
лова от вчерашней затрещины. Подьячий в медных больших очках, писчик и дв
а подкопииста, поскрипывая гусиными перьями, строчили бумаги. Кот сидел
на полке с законами, умывался лапой, зазывал гостей. Воеводы не было. По сл
учаю рождественского поста он говел, еще из церкви не приехал.
Долгополов вышел на улицу, ждал у ворот, вел беседу с будочником.
Ч Идёт, идёт такой слушок, Ч охрипшим голосом говорил бударь, для сугре
ва переминаясь с ноги на ногу. Ч Токмо я сему веры не даю, ни боже мой! Може
т ли такое статься, чтобы из мертвых царь воскрес? Ни боже мой!
Вчерась двоих пьяных загребли в кабаке за язычок, маленько попытали бато
жьем острастки ради, да с пьяного чего возьмешь…
Подкатил воевода с бубенцами. Прохожие, сдернув с голов шапки, низко клан
ялись начальству. Долгополов подхватил воеводу под ручку, подсобил из са
ней выпростаться, на крыльцо взойти.
Ч Не дам, не дам, Ч бормотал воевода, обдирая сосульки с густых усов.
Ч За пашпортом? Не дам…
Ч Я, отец воевода, с жалобой к твоей милости пришел. Дай защиту…
Ч С жалобой? На кого показываешь?
Ч На ирода и разбойника, на Аброську Твердозадова.
Ч Ась, ась? Ч и воевода, чтоб лучше слышать, отогнул стоявший кибиткой ли
сий воротник. Ч На кого? На Аброську Твердозадова? Давай-давай его сюда…
Он предо мной шапки не ломает, его гордыня заела. Он, подлец, на меня в Тверь
жалобу писал… Он вроде тебя Ч хлюст, а нет, так и погаже… Давай-давай… В че
м обвиняешь? Шагай за мной…
Воевода стал веселым, суетливым, сказал:
Ч Обожди, пожалуй, в канцелярии, я чайку испью. Приобщался сегодня я…
Через час в канцелярии появился воевода в кургузом мундире и при шпаге. В
се вскочили, бросили перья, с низким, подобострастным поклоном гулко про
кричали:
Ч С принятием святых таинств поздравляем, васкородие! Имеем честь!
Ч Спасибо, ребята… Долгополов! Показывай, в чем дело. Иван Парфентьич, са
дись сюда, пиши.
Долгополов и подьячий подошли к красному столу. Подьячий, гусиное перо з
а ухом, сел, разложил пред собой голубовато-серые листы бумаги, протер кон
цом скатерти очки, откашлялся. Писчики, водя вхолостую перьями и притвор
яясь, что усердно пишут, навострили уши. Долгополов гундосым голосом ста
л давать показания, стараясь обелить себя и во всем обвиноватить Твердоз
адова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31