— Я работаю вместе с ним.С этими словами девушка выступила из тени на свет, и в первый раз Майлсу Сент-Олдфорду удалось как следует разглядеть ее. Она оказалась даже более прелестной, более соблазнительной, чем ему представлялось. Девушка так и не сняла простую черную косынку, весьма напоминающую апостольник монахини.Майлс был готов поклясться всеми святыми — эта прекрасная садовница оказалась монахиней!Элисса поймала на себе удивленный взгляд незнакомца.— Прошу прощения, сестра, — с усилием пробормотал он.«Сестра? Что за чушь пришла ему в голову?!» — подумала Элисса.— Простите?!— Нет, — возразил он, покачав головой, — это я должен просить у вас прощения.Этот человек был настоящей загадкой. Впрочем, Элисса уже давно обнаружила, что мужчины почти все таковы. Несмотря на превосходное классическое образование, приобретенное под началом мисс Эммы Пиббл, а потом собственного отца, многое в мужчинах осталось непонятным Элиссе. А теперь, казалось, непонятного в мужчинах и женщинах стало еще больше.Элисса с сожалением вздохнула: если бы только она учила поменьше о древних греках и побольше о современных англичанах!— Лоза… — напомнил незнакомец.Элисса непонимающе взглянула на него.— Та самая, которую вам было нужно вырвать. — Он смотрел на нее с загадочным выражением лица.— Вот сюда, — сказала она, указывая на укромный уголок. «Надо сосредоточиться на предстоящем деле, а вовсе не на широких плечах незнакомца, — напомнила себе Элисса. — И уж наверняка не следует размышлять над тем, как хорошо бриджи для верховой езды облегают его мускулистую фигуру».Несколько минут они стояли молча, разглядывая толстую перекрученную лозу — кое-где она достигала толщины мужской руки, — которая разрослась по соседству с Рыцарским колодцем, занимая обширную часть садовой стены.— Она толстая, — зачем-то заметила Элисса.— Очень толстая, — согласился незнакомец.— Но уже неживая.— Совершенно верно.Элисса вопросительно взглянула на незнакомца.— Рискну заметить, что она растет здесь уже очень давно.— Вы правы.— Возможно, с тех времен, как здесь появился Рыцарский колодец.— Вероятно. — Элисса потянулась и дотронулась до изогнутой ветви. Она уже не в первый раз думала, что, уничтожая что-либо в аббатстве Грейстоун, вероятно, уничтожает воспоминание о тех временах, когда любвеобильный Генрих VIII изгнал отсюда монахов и продал аббатство первому эрлу Грейстоунскому. Действительно, этот колодец — и, вероятно, лоза — могли существовать еще в дни основания аббатства Эдуардом Исповедником.— Если вы хотите, чтобы я разделался с ней, мне понадобится топор, — сообщил ей незнакомец.— Разве вы не можете вырвать ее?— Вы хотите сказать, голыми руками?— Нет, по-моему, вам лучше не снимать перчатки.— По-моему, вы слишком высокого мнения о моей силе, сестра. Увы, я не Геркулес — Он рассмеялся.— Я так и знала!— Что вы знали?Ну как она могла объяснить? Иногда в ее голове буквально роились идеи и мысли, воспоминания и впечатления, грезы и фантазии — от снов, событий, бесед, книг, которые она читала. Переход от розария к мифологическим героям казался ей кратким и удивительно логичным.Элисса глубоко вздохнула, прежде чем броситься в бой.— Именно Геркулес убил девятиголовую Гидру, порождение чудовищ Ехидны и Тифона.Казалось, незнакомец смутился.— Девятиголовую… как вы сказали?— Гидру. Некоторые историки утверждают, что это ядовитое существо было девятиголовым, а другие считают, что у него имелось десять тысяч голов, похожих на змеиные.Он расслабился, скрестил руки на груди и понимающе кивнул.— Я знаком с еще одной женщиной, которая постоянно в беседе упоминает героев классической мифологии греков.— Правда? И кто же это? — поинтересовалась Элисса.— Жена моего лучшего друга.— Понятно.Разумеется, она ничего не понимала.— Эта дама — американка.— Я никогда не видела американцев, хотя иногда у нас бывают путешественники-иностранцы.— Эта леди была американкой.— Была?— А теперь она — герцогиня Дикинская. Джулиет умна, прекрасно образована, и это самая рассудительная женщина, какую мне только доводилось видеть.«Он назвал герцогиню Дикинскую по имени. Только близкий друг мог решиться на это, друг равного положения и воспитания, например, маркиз». — Элисса попыталась проглотить комок, который вдруг подступил к горлу.Обернувшись, она уставилась на стоящего рядом мужчину. Его широкие плечи и манеры светского кутилы только подчеркивали его поразительную привлекательность, не говоря уж о темных, глубоко посаженных глазах, твердых губах и черных волосах с тонкими ниточками седины на висках. Элисса заметила, что незнакомец обладает легкостью в общении, привычной для светского, многоопытного человека.Она вовсе не хотела показаться грубой, но ей во что бы то ни стало требовалось узнать, кто он такой.— Кто вы?Он слегка прищурился.— Я — Майлс Сент-Олдфорд.Ей понадобилось сосчитать до трех, чтобы перевести дыхание. Блаженные святые, этот человек — посланник королевы! Он — Майлс Сент-Олдфорд, маркиз Корк.— Вы совсем не похожи на маркиза, — выпалила Элисса.— А вы не похожи на монахиню, — невозмутимо отозвался он. Глава 4 — Я не похожа на монахиню потому, что вовсе не монахиня, — сообщила ему девушка. — Откуда у вас возникла эта нелепая мысль, милорд? — с удивлением добавила она.Майлс указал на косынку, скрывающую ее волосы.— Ваш головной убор напоминает апостольник сестер — бенедиктинок.Запачканная землей ладошка девушки метнулась к голове. Ее рот округлился, образовав маленькую букву О.— Конечно, я и забыла, — произнесла она со смехом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77